Название: Фанфик по ролевой игре Автор: Nemon ...ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД День первый ххх Он играл. Это была дикая смесь эмоций, какофония из звуков и тоски. Хаос чувств, похожий на стон, плач, крик, зубовный скрежет – на что угодно, но только не на музыку. Впрочем, теперь это ему было все равно. Ужасающие, дикие мелодии, казалось, могли родиться только в воображении безумца. Услышав их, любой нормальный человек зажал бы уши и бросился бежать без оглядки. Но эта дьявольская музыка сейчас была нужна человеку в маске, сидевшему за органом. Рыдания инструмента помогали ему не слышать тишину, которая оглушала сильнее, чем грохот диких аккордов. Тишину, которая хоронила заживо остатки разбитой, изувеченной души. Эрик играл уже несколько часов. Не чувствуя рук, не думая, не слыша воя демонов, рождаемых его больным сознанием. Он не знал, который час, день сейчас или ночь. Здесь, в подземелье, время давно остановилось. А после ухода той, которая была всего дороже, оно и вовсе исчезло. Разбилось, стерлось в пыль, которую развеял сквозняк. Перестал существовать и хозяин этого мрачного места. Тот, кто долгие годы наводил ужас на обитателей Гранд Опера одним своим именем. Чья жизнь была беспросветнее мрака, царившего под землей. Кто осмелился полюбить лишь затем, чтобы узнать боль лжи и отказа. Кто сейчас медленно умирал. Для кого не осталось надежды. Он впервые отключил защитные механизмы, обезвредил ловушки, прежде грозившие погибелью всякому, кто осмелился бы проникнуть в его жилище. Эрик ждал того, кто смог бы прекратить затянувшуюся пытку жизнью. И заранее благословлял руку, которая убьет его. ххх У них не было другого выбора. Исчезновение Кристины Даэ слишком сильно взволновало общественность. Влиятельные, известные люди интересовались этой историей. Кроме того, нелепая сказочка о "Призраке Оперы", якобы живущем в подвалах Гранд Опера, тоже требовала расследования. Нужно было пригласить специалиста, который бы во всем разобрался. Дирекция театра уже обратилась к одному известному специалисту. Встреча с ним была назначена на сегодня. Андре ждал следователя. Он расхаживал по кабинету, нервно куря сигару... Да, все-таки быть директором Оперы - очень нервная и неблагодарная работа... ххх Эльфаба вошла осторожно, прижимая к груди свою метлу, как самое дорогое, что осталось от ее прошлой жизни. Не было больше ничего - ни Глинды, ни Фиеро, ни Чистери, ни Нессы, ни Доктора Дилламонда... Все исчезло, как исчезла даже сама страна Оз. Что это - сон? Или правда? Она помнила только то, как силой вытолкнула Глинду за портьеру, как потом повернулась к толпе и краем глаза увидела сверкающую массу воды, которая стремительно приближалась к ней, и - боль. Странно, но в тот момент она не вспоминала свою жизнь, не перебирала в памяти утраченные мгновения. Она только успела подумать: "Каждый заслуживает шанса летать... а был ли он у меня? Настоящий? Ведь каждый заслуживает... Я хочу еще раз использовать его! Или дать кому-либо..." Потом наступил конец. А потом снова начало. Она открыла глаза и поняла, что она больше не в Оз. Как это объяснить? Наверное, никак... Эльфаба просто это поняла. Другой воздух, другие краски... Ощущение полного, бесконечного одиночества. Даже тогда, долгими ночами в замке Киамо Ко она знала, что где-то далеко есть кто-то, кто ей дорог, пусть даже он сам и не подозревает об этом. Несса, Фиеро, Глинда... Сейчас же она ощутила пустоту. Пустоту от того, что никого больше нет. И именно так она поняла, что она больше не в Оз. Странное ощущение... Странное... Внезапно она снова вспомнила свои слова, в таком отчаянии брошенные толпе в тот день во дворце Волшебника, когда она впервые взлетела: "И если я лечу одна, то, по крайней мере, я лечу свободной!!!" Что ж, вот она - свобода, которой Эльфаба так добивалась... Свобода ото всех. От лжи и травли, от страха и отчаяния... Свобода от всех жителей страны Оз, которые так и не приняли ее, от Волшебника и Моррибль с их отчаянными усилиями уничтожить ее, от... да, от Нессы... от этого страшного чувства вины перед ней, Боком, Фиеро... от этой отчаянной, мучительной привязанности к Глинде... Свобода... Вот и она - долгожданная свобода. Но стоила ли она такой цены? Кто знает, кто знает... Теперь уже ничего поделать было нельзя... Так получилось... Она попросила свой шанс... Что ж... Может, этого и не стоило было делать... Может и стоило остаться грязной лужей на мраморном полу Киамо Ко. Эльфаба вздохнула. Затем прислушалась. Странно, но в этом незнакомом подземелье откуда-то далека, едва слышно, доносилась музыка. Что это? ххх Шел серый, мелкий дождь. Тучи заволокли небо, не позволяя ни одному лучу пробиться к земной поверхности. Интегра Хеллсинг стояла и смотрела в окно, серый пейзаж за которым чем-то напоминал ей родину. И отца. Здесь, во Франции, она уже давно стала своей. Но стала ли своей Франция для нее? Многие ее не понимали: чужестранка, которая занимается мужской работой и ведет себя не по-женски. Единственным местом, где она чувствовала себя хорошо, была парижская Опера. Там, поглощенная музыкой, она забывала обо всех земных проблемах, и ее душа возносилась куда-то ввысь - к небу и солнцу. Взгляд Интегры нечаянно упал на статью в газете, в которой рассказывалось о странных событиях, произошедших недавно в Гранд Опера. Действительно, она что-то слышала об этом. Давно уже ходили сплетни, что в подвалах Оперы живет чудовище, которое убивает артистов одного за другим. Она не верила в эти байки, пока сама не побывала в подземельях театра в ту жуткую ночь. В логове этого чудовища. Перед ее глазами до сих пор стояли оплавленные свечи, огромный орган и ноты. Ноты были повсюду, они заполнили собой все пространство... Несомненно, их хозяин жил музыкой... Интересно, кто он? Просмотрев утреннюю корреспонденцию, Интегра наткнулась на письмо, в котором ее просили помочь в расследовании загадочного исчезновения мисс Кристины Даэ и молодого виконта де Шаньи. Эта новость несказанно обрадовала ее. Наконец-то она сможет спокойно осмотреть ТО САМОЕ место и многое узнать о его обитателе! Может быть, она даже сможет понять этого человека? Интересно, что с ним стало после той страшной ночи? Где он сейчас, продолжает ли жить в подземельях Оперы? Эти вопросы не давали мисс Интегре покоя. Она вспомнила многочисленные рассказы о Призраке Оперы, услышанные ею от коллег-полицейских. И хотя она выполняла мужскую работу, романтик еще не умер в ее сердце. История Призрака притягивала ее своей необычностью, загадочностью. Она отказывалась верить глупым байкам, в которых лжи было больше, чем правды. Поэтому ей хотелось выяснить все самой... ххх Мирей пребывала в нерешительности: вот она и в Париже, но с чего ей начать! Она не знает в этом городе ни одного человека, не имеет понятия, жив ли еще её дядя, здесь ли он… Ей лишь известно со слов матери, что Густав Даэ был гением… признанным скрипачом, имя которого было у всех на устах. Но как сложилась его судьба после отъезда из провинции в Париж, никто не знал… Часть цыган решила отправиться в центр города, чтобы заработать гаданием и плясками. После долгих размышлений девушка решила присоединиться к ним, чтобы немного составить себе представление о великом городе. Её присутствие для остальных цыган было очень кстати, потому что её танцы Мирей обычно собирали множество зрителей. Они беспрепятственно добрались до площади перед Гранд Опера, которую и решили избрать своей сценой - здесь частенько появлялись богатые люди с тугими кошельками. Яркая и шумная компания сразу собрала вокруг себя толпу зевак. Мирей воспользовалась этим и ускользнула от своих друзей… Поражённая, девушка застыла перед прекрасным зданием Оперы… Как во сне, она поднялась по ступеням и остановилась у парадных дверей, которые почему-то были распахнуты. Яркая одежда Мирей, украшенная блёстками и мишурой, звенящие монетки на поясе, открытые загорелые плечи, на которых лежали густые кудри, так не подходили к напыщенной и торжественной обстановке Оперы, что девушка невольно смутилась… ххх Месье Жиль Андре нервно мерил шагами кабинет, попыхивая сигарой и изредка бросая раздраженные взгляды на своего партнера по бизнесу месье Ришара Фирмена. Тот спокойно сидел в кресле, опершись руками о тросточку и постукивая пальцами по набалдашнику. Андре резко остановился посреди комнаты. - Когда она придет? Вы издеваетесь, что ли, Фирмен? И вообще, что за идея - приглашать какую-то девчонку расследовать... - Поверьте, Андре, я много слышал про эту девушку и даже имел честь познакомиться с ней. Она заслуживает доверия, особенно в таком... щекотливом деле. На кон поставлена репутация Оперы и дальнейшее её процветание. - Вот потому и надо было нанять кого-нибудь более... опытного. Что может сделать молодая девчонка? Речь месье Андре была прервана стуком в дверь. В кабинет вошла девушка в костюме-тройке, очках и сигарой во рту. - Добрый день господа, позвольте представиться: Интегра Хеллсинг. Я получила ваше письмо и согласна помочь вам в этом деле, - произнесла она, подумав про себя: "Я, наверное, сейчас похожа на собаку, взявшую след... Охота началась, и будь я проклята, если не справлюсь". - Прошу Вас, присаживайтесь, - Андре указал ей на кресло, а сам сел за письменный стол. - Прежде чем начать, я бы хотел узнать Ваш... э-э-э... так сказать, послужной список... Дело, которое мы Вам хотим доверить, исключительной важности и сложности... Сами понимаете, нас не устроит абы кто... - он с сомнением оглядел девушку. - Если Вы сомневаетесь в моем профессионализме, то можете обратиться к другому специалисту, - она закурила сигару. - На моем собственном счету достаточно раскрытых преступлений, чтобы Вы могли мне доверять. Не хотели бы Вы объяснить мне суть вашего дела? В комнате воцарилась тишина, директора явно не ожидали столь дерзкого ответа от какой-то девчонки. - Хм... - Андре посмотрел на Фирмена, тот едва заметно кивнул. - Надеюсь, Вы умеете молчать? Это самое важное в таком деле. Молчание - золото. То есть, оно будет Вам стоить золота... Вы обязуетесь забыть об этом деле сразу по его завершении? Тут вопрос очень, очень щекотливый... - Еще раз повторяю: я - профессионал. Что должно остаться тайной, то ею и останется, - она нервничала, хотя старалась не показать этого. Если директора не захотят с ней работать, ей придется нарушать закон, ведя расследование самостоятельно. А Интегра не хотела поступаться ни своими принципами, ни желанием докопаться до правды. Загадка Призрака Оперы бросала вызов ее профессионализму и чутью сыщика. Сможет ли она ее разгадать? - Хорошо, - Андре шумно втянул воздух, - я введу Вас в курс дела. Вы наверняка слышали историю о Призраке Оперы... Об исчезновении виконта де Шаньи и Кристины Даэ... Общество очень хочет получить ответы на свои вопросы, вы понимаете? Хочет понять, куда исчезли молодые люди... А мы... В общем, нас посетил один человек... И попросил, чтобы тайна исчезновения Кристины Даэ оставалась тайной... Предложил провести такое расследование, результаты которого успокоили бы общественное мнение. И ещё... Этот человек попросил исследовать подвалы Оперы и... устранить обнаруженных там некоторых нежелательных личностей... Хотя, наверное, я невнятно рассказываю... - Я согласна. Когда могу приступить к делу? - Интегре не терпелось начать действовать, перед глазами так и стояла картина: подземелье Оперы, люди с факелами, дом Призрака. Его мрачное убежище, полное грусти и одиночества... и музыки. - Начните завтра. Только... не спешите, продумывайте все до мелочей... Раскройте сначала загадку Кристины Даэ, то есть придумайте достойную сказку на тему, куда она исчезла и почему... Главное - успокоить общество. Это - основная задача. ххх ...Подслушивавшая под дверью - именно подслушивавшая, а не случайно проходившая мимо - Мэг бесшумно отступила назад и опрометью кинулась в комнату матери. Новость, которую она только что узнала, была очень важной. ххх Кристина с волнением ждала вечера. В половине шестого она оделась в неприметное черное платье и надела шляпку с вуалью, чтобы не было видно лица. Она решила "забыть" о данном Раулю обещании и поехать в Оперу в одиночестве. Мало ли, что может учинить ее жиних? Вдруг он будет везде следовать за ней, как тень? Тогда ей не удастся поговорить с мадам Жири. Нет, лучше она поедет одна. А Рауль... она потом придумает, что ему сказать и как объяснить свое отсутствие. Она незаметно выскользнула из дома, села в экипаж и попросила отвезти ее к Опере. Около ворот конюшни театра почти не было народу. Служащих не было видно. Это хорошо, ее не должны заметить или узнать. Кристина ждала. Мадам Жири все не появлялась. Было уже начало седьмого. "Где же она? Неужели не захотела прийти?" - думала Кристина, начиная беспокоиться... ххх Рауль направлялся в Оперу. Горничная Кристины сказала, что его невеста пошла к модистке и скоро вернется. Виконт решил воспользоваться случаем и съездить на встречу с директорами. Остановившись у Оперы, юноша быстро соскочил на землю и приказал кучеру его подождать. Он уже было пошел ко входу в театр, как заметил... Нет, этого просто не могло быть, но все же... - Кристина! - окликнул он девушку, надеясь на то, что ошибся. ххх Кристина увидела подъезжающий экипаж, а в ней... О, Боже! Рауль! Как он здесь оказался?! Неужели он узнал и подозревает ее? Она услышала голос виконта и поспешила спрятаться в темном углу здания. Но Рауль уже заметил ее и шел следом. ххх Мадам Жири спешила изо всех сил, по пути сражаясь с длинными юбками. Устала. Командовать молоденькими танцовщицами было много легче, чем самой бежать сломя голову, на встречу с той, которая занимала все ее мысли последние дни. Теперь она узнает, что же все-таки произошло там, на озере. Беспокойство сменилось надеждой и уверенностью, когда утром она приняла конверт из рук странного неприметного старичка. В письме говорилось мало и в основном намеками, подписи не было. Но мадам Жири знала, кто его автор. Она вышла из-за поворота и увидела странную картину: Кристину в неприметном платье и разодетого Рауля. Очевидно, что они пришли сюда не вместе, а, стало быть, надо выручать свою подопечную. - Кристина, девочка моя! Извини, что задержалась. Месье виконт, рада видеть и Вас. Вы решили составить нам компанию? Так идемте же! Кристина, я все подготовила. Ты можешь забрать вещи своего отца из гримерной... - При этом мадам так многозначительно сверкнула глазами, что у Кристины появилась острая необходимость забрать "папочкины вещи из гримерной" - Мадам, здравствуйте, - Рауль кивнул женщине и повернулся к своей невесте. - Почему ты мне ничего не сказала, Кристина? Я думал, ты у модистки. - Здравствуйте, мадам Жири! Да, конечно, я заберу вещи отца. Спасибо Вам огромное! - сказала Кристина. - Рауль, дорогой, что ты здесь делаешь? - она обернулась она к жениху. - Я не знала, что ты отправишься в Оперу, иначе поехала бы с тобой. Я хотела забрать папины и свои вещи из гримерной. Мне не хотелось тебя отрывать от дел... Мадам Жири любезно согласилась мне помочь, - она бросила на женщину быстрый взгляд. - Если хочешь, пойдем с нами. - Вообще-то я здесь по-другому делу... - юноша замялся. - Мне надо зайти к директорам... Это по поводу нашего... ну... неожиданного отъезда, чтобы не было никаких вопросов или нежелательных разговоров, понимаешь? - Ты прав, надо все уладить. Извини, что ничего тебе не сказала. Я не хотела, чтобы ты переживал. Тогда ты поговори с директорами, а я пока пойду в гримерную с мадам Жири. Встретимся через час здесь же. Будь осторожен, тебя не должны видеть лишние люди, - Кристина улыбнулась Раулю и повернулась к мадам Жири. - Пойдемте? Рауль посмотрел любимой вслед. Как все-таки странно... Ему показалось, что Кристина от него что-то скрывает... ххх - Ну и влипла ты в историю, дорогая! - начала возмущаться мадам Жири, но, посмотрев на несчастную Кристину, смягчилась. - Я рада видеть тебя. Догадываюсь о целях твоего сегодняшнего визита. Но не думаю, что ты найдешь что-либо утешительное. - Я вам так благодарна за то, что Вы не сказали ничего Раулю! Я не хочу, чтобы он знал, что я намерена встретиться с Эриком. Но что же случилось? Что произошло за время моего отсутствия? - встревоженно спросила Кристина. - Не знаю. Ничего не знаю! Сама сижу как на иголках! На допросы несколько раз вызывали... Противно лгать. Но иначе не могу. Эрик он ведь... Надеюсь, ты меня понимаешь... - сказала мадам Жири и проскользнула в тускло освещенный коридор. - Пойдем в мою комнату. Нам надо поговорить. Чует мое сердце - затевается что-то недоброе... Добравшись до комнаты мадам Жири, женщины остановились. - А что здесь делает Рауль? Он показался мне смущенным, как ребенок, которого застали за какой-то шалостью... Ох, прости, прости, Кристина... Сама не знаю, что говорю! Это все нервы... Кристина, мне не кажется хорошей идеей спускаться сегодня в подвалы. Там давно никого не было... Но ловушки, возможно, еще работают. Кроме того, Рауль - не тот человек, который будет долго и терпеливо ожидать твоего возвращения. Он сразу все поймет. И, насколько я поняла, в твои планы это не входит. Я схожу туда. Одна. Осмотрюсь и сообщу тебе. Обещаю, - она немного помолчала. - А пока меня не оставляет одна мысль. Зная о скупости и коварстве наших директоров, можно предположить, что опасения мои не случайны. Зачем все-таки приехал Рауль? - сказала она больше себе, чем Кристине. - Пойдем-ка, навестим наших директоров! - Вы правы, мне не стоит туда идти. По крайней мере, пока. Прошу, узнайте все и сообщите мне. Директора теперь не оставят Эрика в покое, пока не выживут его из театра или... убьют. - Кристина постаралась отогнать мрачные мысли. - Что до Рауля, то я понятия не имею, что ему понадобилось у директоров. Вот сейчас и узнаем. Пойдемте. Надеюсь, месье Андре и Фирмен не будут сильно удивлены, снова увидев меня здесь, - она слегка усмехнулась. - Стой, Кристина! А как же "вещи твоего отца"? Нужно что-то... прихватить с собой. Думаю, портрет из часовни как раз то, что нужно! Кроме того, именно там мы сможем поговорить без желаемых свидетелей. А здесь и у стен есть уши... Пойдем. У нас мало времени. ххх В кабинет директоров вошел виконт де Шаньи. - Приветствую вас, господа, - он перевел взгляд на Интегру. - Это и есть тот самый детектив? - Я думаю, что никто не будет переживать в связи с пропажей мисс Дае. Уверена, что прежняя примадонна Карлотта скоро вернет себе утерянные позиции... О мисс Дае все забудут, - произнесла Интегра. - Мисс Интегра Хелсинг, детектив. А Вы, если не ошибаюсь, виконт де Шаньи? Не ожидала Вас здесь встретить.. - Я лучше других смогу объяснить Вам сложившуюся ситуацию. Я - ваш заказчик и хотел бы поговорить наедине, прояснить все... тонкости этого дела. Мы можем ненадолго выйти? Я не хотел бы обсуждать детали в Опере. Мисс Хелсинг, долго я Вас не задержу, - он располагающе улыбнулся. ...Рауль и Интегра вышли через черный ход. - Итак, мисс Хелсинг, Вы, вероятно, уже слышали об истории Призрака Оперы и о сплетнях, которые распускают об исчезновении Кристины Даэ. Поскольку она моя невеста, я бы желал оградить её от слухов и кривотолков. Мы скоро уезжаем из Франции и хотели бы, чтобы нашему "исчезновению" нашлось объяснение, которое устроило бы всех. И которое не затронуло бы наших интересов и не испортило репутацию Кристины. Это первое. Второе - история Призрака Оперы отнюдь не выдумка. Это опасный сумасшедший и он... может угрожать моей невесте... Вы понимаете? Он живет в подвалах Оперы, там его логово. Я бы хотел... Не ликвидировать, но... чтобы мы были в безопасности. Любым путем. Вопросы? Интегра кивнула. - Я все поняла, спасибо. Думаю будет не лишним сегодня же спуститься в подвалы и осмотреть его предполагаемое жилище. Директора наверняка будут не против, - девушка вопросительно уставилась на своего собеседника, но, дожидаясь ответа (она и так знала что тот будет положительным), улыбнулась . - Я свободна в своих действиях. До свидания, виконт. - Подождите! - Рауль кинулся за Интегрой. - Спешить не к чему. Сегодня мы с невестой уезжаем из Парижа, начните завтра, чтобы... Завтра, - он внимательно посмотрел на Интегру, только сейчас разглядев её как следует. Странная девушка. Можно ли ей доверить это дело? - Информируйте меня обо всем, - наконец сказал он и вытащил из кармана визитку. - Вот мой адрес. До свидания... И удачи. Странно, почему он так медлит? Почему бы ей не приступить к расследованию сейчас? Ну да ничего не поделаешь. Она возьмется за дело завтра, а сегодня... сегодня она ознакомится с имеющимися фактами. Задумавшись, Интегра вышла из Оперы, с явным намерением придти домой, сесть в кресло, закурить сигару и забыть об этом тяжелом дне. Завтра ее ждет тяжелая работа. ххх ххх - Вот мы и на месте, - сказала Кристина, войдя в полутемное, освещенное лишь свечами, помещение часовни. - Я не была здесь с того самого вечера... Как будто это все произошло только вчера... О чем вы хотели поговорить со мной, мадам Жири? - Об Эрике, конечно! Прошел почти месяц, а от него нет никаких вестей. Либо он исчез, либо не хочет больше общаться с миром. Поверь, первый вариант намного предпочтительнее... Я никогда не говорила с тобой об этом. И не сказала бы, не случись всего этого... Я помню его ребенком... Одиноким обиженным ребенком. До сих пор в самых страшных кошмарах я вижу его, маленького и беззащитного... в клетке. В клетке, Кристина! Старый цыган избивал его яростно и беспощадно, пока не сломил его сопротивление. Тогда он снял с его головы ужасный мешок, открыв всему миру ужасный облик. "Дитя дьявола", - они его так называли. Вокруг смеялись престарелые матроны, надрывались от хохота мужики с физиономиями воров и убийц... А Эрик, такой доверчивый... - мадам Жири сделала паузу, пытаясь остановить слезы, которые уже чувствовались в ее сдавленном голосе. - Эрик выглядел человечнее их всех. Его взгляд впервые показал мне, что есть нечто за гранью его внешности. И я ему помогла. Впрочем, не так уж велика моя заслуга. Я лишь спрятала его в Опере, когда за ним гнались цыгане и жандармы. Шло время. Он сторонился мира. По-прежнему не доверял людям. Мне остается только догадываться, что вытерпел он до того, как попал в Оперу, которая стала для него домом. Он сам обучился всему тому, что знает! Он невероятно талантлив. Но всегда был несчастен и одинок... Когда Эрик встретил тебя, стал другим человеком. Ты была еще ребенком, когда он стал так старательно оберегать тебя... Он чувствовал твое одиночество и верил, что ты его поймешь... когда-нибудь... Кристина, ты мне дорога, но я не могу понять твоей жестокости по отношению к нему! Ты восхищалась им, пока не узнала, что скрывается под его маской. Конечно, это малоприятное зрелище, но все же... Представь, каково ему? Понимаю, что привыкнуть к его лицу трудно... Я сама за эти годы так и не смогла привыкнуть... Но я вижу за этим не монстра, не "дитя дьявола", а гениального человека, по какой-то злой насмешке судьбы обделенного самым необходимым. Он мог бы покорить мир своей музыкой, но обречен жить отшельником в этих подвалах. Своим решением ты загнала его в бездну. Кристина, мне очень жаль, что все вышло именно так. Сейчас я задам тебе очень серьезный вопрос. Подумай, прежде чем ответить. Зачем ты хочешь его видеть? Что бы вновь дать ему ложную надежду и заставить страдать? Или ты действительно осознала свою ошибку? Не надо играть с ним! Он - не игрушка! Эрик азартен и с радостью поддается любой игре. Когда-то безобидная игра переросла в Призрака Оперы. Он не может делать что-либо наполовину! Запомни это раз и навсегда, если все же решишь спуститься в подвалы. Так что ты мне ответишь, Кристина? Кристина слушала и чувствовала, как слезы скатываются по ее щекам. Ей было безумно жаль Эрика, ее мучило чувство вины, но она не знала, что ответить мадам Жири. - Зачем Вы сейчас мне все это говорите? Зачем вините меня в его страданиях, мне и так несладко. Я не могла поступить иначе, и Вы это прекрасно знаете. Что я могла ему предложить? Как Вы представляете себе нашу жизнь, если бы я осталась с ним? Заточение в подземелье? Это нельзя назвать нормальной жизнью, а в нашем мире он жить не сможет никогда. Люди жестоки, они отвергли его однажды, они не примут его и теперь. Да и сам Эрик разучился жить по законам нашего общества, Вы сами видели, для него ничего не стоит убить просто так, для устрашения - вспомните Жозефа Буке! Да, он гений, и театр без него был бы пустым... Но он страшный человек. Я никогда не забуду ту ночь, когда он чуть не погубил Рауля. Эрик был в бешенстве, он готов был пойти на все. Слава Богу, он понял, что для меня не было выбора в той ситуации. Я не лгала ему, не вселяла в него надежду. Я бы не позволила Раулю умереть, я тоже была готова пойти на все... И я всегда буду благодарна Эрику за то, что он нас отпустил, - она помолчала. - Как и за то, что он для меня сделал, за то, что был моим учителем, моим Ангелом музыки... Я ведь так и не отблагодарила его... Я не знаю, как ответить на Ваш вопрос. Я в растерянности, не могу же я разорваться на части между ним и Раулем! Я не хочу и не могу давать ему надежду на что-то, он будет еще больше страдать. Я просто хочу его увидеть, в последний раз, если мы с Раулем отсюда уедем. Просто взглянуть на него, пусть даже он не будет знать о моем присутствии... наверное, так даже будет лучше. Как мне быть, мадам Жири, подскажите? - просила Кристина. ххх Не застав мать на месте, Мэг едва не взвыла. Ну что такое, просто неуловимая тень! Ладно, раз так - будем ждать, пока не вернется. На столике была оставлена записка: "Мэг, получила письмо от Кристины! Спешу на встречу. Ждала тебя. Не дождалась. Где ж ты бродишь в столь позднее время? Париж не безопасен для юной девушки... Ладно, позже поговорим. Придешь - сиди дома и не высовывайся!" Однако разгоряченная Мэг так стремительно ворвалась в комнату, что сквозняком записку снесло под стол. - И где ее носит в такое время! - вслух возмутилась Мэг, прождав всего несколько минут. - Ну что ж, придется ее искать. Расспросив всех попавшихся по пути балерин, Мэг осталась разочарованной. Мама как сквозь землю провалилась. Зато одна из девушек сказала, что к директорам пришел никто иной, как Рауль. Нет, надо срочно найти мать и все ей рассказать... Проходя мимо часовни, Мэг услышала родной голос и хотела было войти, как услышала голос Кристины. Немного подумав, девушка разумно решила не появляться им на глаза в такой момент и вышла в коридор. В конце концов, когда-нибудь они выйдут. ххх - Кристина, я тебя не обвиняю! Наоборот, пытаюсь помочь разобраться в себе. Но, пойми, любой твой шаг отразится и на нем! Пожалуй, действительно мудрым решением было бы не показываться ему на глаза. Эрик чувствителен и несчастен. Непредсказуем, что меня порой пугает... но он - человек! И об этом следует в первую очередь думать, прежде чем решиться на дальнейшие действия... -Мадам Жири... - произнесла Кристина, как вдруг услышала шорох за дверью. - Кто здесь? - Однако и вправду за дверью кто-то есть, - встревожено прошептала мадам Жири и приложила палец к губам. Затем она тихонько прошмыгнула за дверь и положила тяжелую руку на плечо дочери. - Что ты здесь делаешь, Мэг? Мэг вздрогнула, но, обернувшись, с облегчением выдохнула: - Тебя ищу, что же еще! У меня новости: дирекция наняла какого-то детектива, странную женщину, чтобы расследовать исчезновение Кристины. Они хотят, чтобы детектив сначала придумала историю для публики, а потом разузнала, что было на самом деле. Они отправляют ее в подвалы. И, как мне показалось, они готовы предложить ей убийство... Отдышавшись, Мэг закончила: - И еще. Только что к директорам приехал Рауль де Шаньи. - Вот этого я и опасалась. Теперь понятно, почему Рауль так нервничал. Боже! Надо предупредить Эрика! Кристина, дорогая, наш разговор придется отложить на неопределенное время. Итак... План таков. Я спускаюсь в подвалы, а Вы, мадемуазель, - обратилась она к дочери, - не вздумайте туда идти! А чтобы быть уверенной в Вашем понимании, я предоставлю Вам не менее интересное задание. Мэг, мигом к директорам, но так, чтоб никто тебя не видел. Кристина, ты же посиди пока здесь: тебе есть о чем подумать. Ведь раньше это место тебе помогало. Что ж, пожелайте мне удачи... - Удачи, мадам Жири! Предупредите Эрика. Надеюсь, все будет хорошо. И... возвращайтесь поскорее. Я буду ждать. Мадам Жири вышла из часовни вместе с дочерью. Кристина осталась одна, наедине со своими мыслями, которые приносили ей одно беспокойство. "Что же теперь делать?" - думала она. Она поставила свечку за упокой души своего дорогого отца и перекрестилась. - Ах, папа! Как же ты мне сейчас нужен, - прошептала она. Кристина пробыла в часовне около получаса. - Почему же мадам Жири не возвращается? Может, что-то случилось? - она беспокойно ходила из угла в угол. - Я больше не могу ждать, но надо оставить ей записку. Что же делать? - огляделась по сторонам и увидела на столике в углу чернильницу с пером и несколько листов бумаги. То, что нужно, решила она и написала несколько строк: "Мадам Жири, извините, не могла Вас больше ждать. Надеюсь, все в порядке. Завтра, если смогу, приду к Вам домой. Но прошу, сообщите мне все, что узнали, уже сегодня. Вы знаете, где меня найти. Жду ответа. Кристина." Девушка еще раз пробежала глазами строки, чтобы убедиться, что она не сказала ничего лишнего. Положила листок на стол, забрала портрет отца, еще раз перекрестилась и бесшумно вышла. ххх Прихватив листок, Мэг в задумчивости вышла из часовни. Интуиция подсказывала ей, что вот-вот начнется какой-то сумасшедший, невероятный калейдоскоп событий. И в его центре окажутся все - без исключения. Спустившись в вестибюль, Мэг обнаружила стоящую в дверях девушку. Судя по ее внешнему виду, это была цыганка. На ее лице было написано такое смятение, что Мэг решила подойти к ней. - Здравствуйте! Вы что-то ищете? - как ни в чем не бывало осведомилась балерина. Мирей невольно отшатнулась. Она не ожидала, что в этом городе с ней кто-то заговорит первым... - Нет... я не ищу... я... то есть ищу, но не здесь... - девушка окончательно запуталась и покраснела. ххх ...Рауль вернулся за Кристиной. В вестибюле ему бросилась в глаза ярко, почти вульгарно одетая девушка. Цыганка. Решив, что она каким-то образом забрела сюда с репетиции, он уже вознамерился пройти дальше, как увидел Мэг. - Мэг! Здравствуй! - он подошел к ней. - Ты не видела Кристину? Какая досада! Только Мирей собралась с мыслями, чтобы спросить у незнакомки про своего дядю, как подошёл какой-то молодой человек и бесцеремонно встрял в их разговор! Мирей недовольно на него взглянула и постучала пальцами по бубну, висевшему у неё на поясе. - Добрый день. Не видела, - коротко ответила Мэг. Разговаривать с виконтом ей не очень-то хотелось. И она с преувеличенным вниманием вновь обратилась к цыганке: - А кого Вы ищете? Мирей благодарно посмотрела на девушку и бросила испепеляющий взгляд на Рауля. - Я ищу в Париже своего дядю, но я не знаю, здесь ли он.... Он - известный скрипач... ххх ...Кристина вышла из театра через запасной вход около конюшен. Повернула налево, к площади Оперы. Но где же Рауль? Она поднялась по ступеням и через прозрачные стекла дверей увидела в вестибюле людей. Светловолосая девушка оказалась Мэг, молодой человек, стоявший спиной - Раулем. Но кто третья девушка? Одета очень ярко, черноволосая, смуглая. "Должно быть, цыганка, - подумала Кристина. - Но кто она такая?" Она открыла дверь и вошла внутрь. - Рауль, ты искал меня? - спросила Кристина, подойдя к троице. Мирей резко обернулась на звук голоса. Да что же это такое! Когда ей дадут возможность нормально поговорить и узнать все, что нужно! Хотя... чем больше людей она спросит, тем больше вероятность того, что кто-то расскажет о ее родственнике... Мирей внимательнее взглянула на подошедшую девушку... Что-то в ней было удивительно... располагающее... - Кристина Даэ! - юноша улыбнулся. - Где пропадаете? - "пожурил" он её. - Ты все? Я закончил свои дела, так что если тебя ничего не задерживает, мы поедем... - Я почти готова! - улыбнулась она Раулю. - Только мне нужно поговорить с Мэг, если не возражаешь. Подожди минуту, пожалуйста, - Кристина многозначительно посмотрела на Мэг и отвела в сторону. В это время в театр залетела толпа цыган, окруживших незнакомую девушку. Они начали что-то шумно кричать на своем языке. Это и хорошо. В таком шуме Рауль не услышит, о чем они с Мэг говорят. - Мэг, мне нужна твоя помощь. Я не дождалась твоей мамы. Мне очень жаль. Надеюсь, она в скором времени вернется. Я оставила в часовне записку для нее. Пожалуйста, передай ее мадам Жири лично в руки, чтобы никто не видел. Хорошо? Я постараюсь прийти завтра, - вполголоса проговорила Кристина. - Ладно, - кивнула Мэг. - Обязательно передам. До встречи... надеюсь, - она ободряюще улыбнулась подруге. И, проводив ее взглядом, отправилась в часовню - за запиской. - Я тоже надеюсь, - прошептала Кристина. Она подошла к жениху. - Рауль, мы можем идти! Где ты оставил экипаж? - Кристина изо всех сил старалась казаться спокойной и говорить непринужденно. - Кстати, а что это за девушка стояла с вами? Она так странно на меня посмотрела. И откуда взялись эти цыгане? - Не знаю, - виконт пожал плечами. ххх Они вышли из Оперы. На улице неистовствовали цыгане, а та незнакомая девушка танцевала у всех на виду. Рауль невольно залюбовался её движениями, даже чуть-чуть замедлил шаг... Потом одернул себя и повел Кристину к экипажу. Но все-таки не удержался и ещё раз обернулся на цыганку. - Вот и все. Наверное, мы покидаем Париж навсегда, - сказал он, когда они сели в коляску с откинутым верхом. - И я, признаюсь, этому рад. - Что ты имеешь в виду? Рауль, но мы не должны уезжать сейчас! Во-первых, мы можем привлечь внимание полиции. Для всех мы пропали без вести, надо немного подождать, пока слухи улягутся. И потом... Я не могу вот так уехать и все бросить. В Париже похоронен мой отец, а в театре все напоминает о нем. Как же я могу оставить город? Прошу, дай мне какое-то время. Я должна прийти в себя, я хочу проститься со всеми, кто мне дорог здесь, побывать на могиле папы, наконец! И почему ты так быстро хочешь уехать? - спросила Кристина. - Что ты задумал, Рауль? Зачем ты разговаривал с директорами? Расскажи мне, ведь я твоя невеста. - Дорогая, ни о чем не беспокойся, - Рауль взял руку девушки. - Я обо всем позаботился. Полиция нам больше не угрожает. Мы свободны, мы можем уехать. Ведь ты так этого хотела... ты же говорила... А теперь? - он посмотрел ей в глаза. - Что-то произошло? - Я думала, это ты мне скажешь, что произошло, - не отводя глаз, ответила Кристина. - В Опере что-то затевается, ведь так? Ты не просто так ходил к директорам. Рауль, я все вижу. И чувствую, что что-то случится. Что-то нехорошее... - Я ходил к директорам, чтобы уладить дела с полицией. Больше ничего важного не произошло. Ничего, уверяю тебя, ничего не случилось... Езжай! - приказал он кучеру, и коляска выехала на площадь. Кристина посмотрела на жениха. "Нет, он явно что-то скрывает. О чем же они говорили? - думала она, пока коляска ехала к их дому. - Мадам Жири была права. Эрику хотят причинить вред. Поэтому там был кто-то из полиции. И Рауль во всем этом участвует... Нет, нет, он не может! Он не способен на это! По крайней мере, я не могу подозревать его, пока не узнаю все точно. Я должна завтра же увидеть мадам Жири!" - Рауль, мы не можем пока уехать из города. Мадам Жири попросила меня прийти к ней завтра. Мне надо ее увидеть. Прости, но нужно немного подождать. Тем более, раз ты сказал, что нам ничего не угрожает... - Хорошо. Если ты так настаиваешь... Только разреши мне завтра отправиться вместе с тобой. Кристина прекрасно понимала, что если сейчас откажется, то Рауль начнет ее подозревать. Что ж, придется ехать с ним. А потом она решит, как поступить. Ей поможет мадам Жири. - Конечно, дорогой. Я знаю, что ты переживаешь. Поедем завтра вдвоем, - Кристина обняла его. ххх ...Цыгане с криками, шутками и пением вытащили Мирей на середину площади: "Ну же, танцуй!" Девушка в нерешительности оглянулась по сторонам: её окружила толпа. Ей хлопали, друзья улыбались и подмигивали. Мирей поняла, что пути назад нет, сняла с пояса бубен и поправила волосы... Как только Мирей удалось вырваться из круга, она кинулась ко входу в Оперу... И чуть не расплакалась от разочарования! Там уже никого не было.... "Ну вот! - девушка опустилась на ступени. - И что мне делать теперь?" ...Мэг прихватила свою накидку и вышла из театра. И лицом к лицу столкнулась с давешней незнакомкой. - Ох! А я думала, что Вы уже ушли. Мирей очень обрадовалась, увидев балерину, и, чтобы никто из них больше никуда не пропал, схватила девушку за руку и выпалила на одном духу: - Я ищу скрипача Густава Даэ! Наверное, на лице Мэг отразилось удивление, потому что цыганка недоверчиво уставилась на нее. - Простите, а зачем он Вам? - деловито поинтересовалась Мэг. "Даэ! Эта семья что, центр мира? И цыгане туда же?" - Ну... я понимаю, в это трудно поверить, но... он мой дядя... Мирей улыбнулась при виде того изумления, которое вызвали у девушки ее слова: - Да, он мой дядя.... по крови я только наполовину цыганка... Густав Даэ - брат моей мамы, которая была француженкой... Вы мне можете помочь найти его? Судя по реакции, Вы его знаете... - Дядя, говорите? - так вот почему эти глаза показались ей такими знакомыми! Они в точности как у Кристины. - Хм... Я действительно знаю, где он, но это Вам вряд ли поможет... Он на кладбище, - медленно сказала Мэг. Мирей не шелохнулась... Нет, это не может быть правдой теперь, когда она, наконец, здесь... Мама, папа, теперь дядя... хотя она его совсем не знала... и никогда уже не узнает... НИКОГДА... Как это страшно... Мирей попыталась сдержать подступившие к глазам слёзы. Она опустила голову и тихо спросила: - Когда это случилось? - Лет десять назад... - Мэг увидела, что девушка вот-вот расплачется. Деликатно взяв ее под руку, она отвела ее к ближайшей скамейке. - Присядьте... Десять лет! Ей же было всего шесть... неужели она осталась совсем одна на этом свете?! - А у него есть жена?... Мм... он был женат? - У него осталась только дочь, - Мэг специально не договаривала. Она не была уверена в том, правильно ли поступает, но... Интуиция молчала. Мирей резко выпрямилась: - Дочь?! А... сколько ей лет? Она в Париже? Как её зовут? - глаза Мирей сверкали. Неужели у неё есть сестра? Решение пришло к Мэг быстро и легко. - Да, в Париже, но я точно не знаю, где. Возможно, завтра я с ней увижусь. Вы долго пробудете в городе? - так будет проще: сначала рассказать все Кристине, а она пусть решает - обрести ли сестру или лучше бесследно пропасть. - Я буду здесь столько, сколько понадобиться, чтобы найти её! Пожалуйста, помогите мне! - девушка улыбнулась. - Я Вам так благодарна, но даже не знаю, как Вас зовут... Меня - Мирей! - Сделаю, что смогу, - пообещала Мег. - Давайте встретимся завтра вечером или послезавтра утром, здесь же. Меня зовут Мэг. Если что, Вы всегда можете найти меня в Опере. А сейчас извините, мне пора идти. До встречи. Мирей задумчиво посмотрела ей вслед... Мэг... единственная живая душа, которая сейчас могла ей помочь... Конечно, она придёт сюда! Поскорее бы наступило завтра!!! Ну почему теперь, когда она нашла родных, ей надо ждать!!! Мирей вздохнула и огляделась: на площади всё ещё развлекались её друзья... Девушка улыбнулась и побежала к ним. ххх Эльфаба шла очень осторожно. Ее не пугала темнота подземелий - она видела слишком много таких в Киамо Ко. Она имела слишком много - и слишком много потеряла. Что в этой жизни еще могло ее напугать? Особенно теперь? Чудовища, которые могут жить здесь? Но самое страшное существо на свете - это сам человек... Вода... Она заставляла ее двигаться очень медленно, старательно обходить лужи и не прикасаться к влажным камням. Она не в Оз - возможно, что вода не причинит ей никакого вреда теперь, но стоит ли проверять? Тем более, сейчас, когда перед ней открывается новое будущее. "Мое будущее неограниченно..." - вспомнила она некогда любимые слова... С какой надеждой она выкрикнула их в первый день обучения в Шице... и с какой грустью произнесла в последний день в Киамо Ко... Что ж, посмотрим... Когда все потеряно, то терять уже нечего. В любом случае, здесь достаточно воды, чтобы покончить со Злой Западной Ведьмой... ...Музыка становилась все громче и громче. Какая она печальная... В Оз не было печальной музыки. Никогда. Там было только веселье. Веселье даже тогда, когда за бархатным занавесом дворца Волшебника совершалось очередное убийство. Но во имя Оз, где же она? И чья тень шевелится там в темноте? ххх Никс созерцала свежую царапину на клавише старинного клавесина. Она могла поклясться, что вчера ее не было. Впрочем, сегодня с утра демоница была "слегка" не в духе. Это значило, что случиться могло все, что угодно. Жаль все же, что целых, без царапин, клавиш осталось всего двадцать четыре. Вернее, двадцать три. Еще раз печально вздохнув, Никс отошла от клавесина и уставилась в окно. Моросил дождь, озеро было затянуто туманом. - А в Париже, интересно, каково? - вслух подумала Никс. - Хотя в Опере, надо полагать, дождь точно не идет. Не задумываясь дальше, демоница телепортировалась в подвалы оперного театра и по привычке спряталась за колонной в основании фундамента. Сегодня звучала еще неизвестная ей музыка. Услышав посторонний звук, Никс вздрогнула и очнулась от дум. Кажется, она услышала чей-то визг? Двигаясь в тени, демоница направилась на звук. По крайней мере, как ей показалось. Она остановилась, увидев странную даму, стоявшую у озера. Демоница бывала в Опере часто и могла поклясться, что эту женщину впервые. Та общалась с кем-то, кто был гораздо ниже ее. Тот "кто-то" сейчас барахтался в озере. Никс осторожно выглянула из тени и удивленно подняла брови. Вот так история! Уже два незнакомых лица в театре! Интересно, а как к этому отнесется негласный хозяин Оперы? ххх Снова это мерзкое ощущение, когда тебе нечем дышать, а голова разрывается от боли. И ужасно, ужасно холодно... Блэки очнулась на каменных плитах. Пахло сыростью. Еще мгновение - и девушка, потеряв равновесие, с визгом упала в воду. Вымокнув и проклиная себя за неуклюжесть, она попыталась за что-нибудь зацепиться. Но руки лишь скользнули по гладкому мокрому камню. Ее внимание привлек шум. Девушка услышала приближающиеся шаги и замерла. Потом Блэки заметила чьи-то ботинки... Она подняла глаза и увидела перед собой странную женщину, лицо и руки которой были... зелеными. - Это мои ботинки, - мрачно сказала та, наблюдая, как перед ней в воде барахтается совсем еще юная девушка. - И не думай, что я их тебе отдам. Одна твоя подруга уже лишила меня серебряных туфелек - единственной памяти о моей сестре. Так что, думаю, что ты обойдешься без оных. Эльфаба (а это была она) не знала, что заставляло ее так жестко разговаривать с напуганным ребенком. Но слишком многое произошло за последнее время, чтобы она могла думать о ком-то еще. Слишком много смертей, слишком много разрушенных судеб. И во всем этом была замешана девочка... как ее там звали... Дороти? И вода... вода... Здесь тоже была девочка и вода... Эльфабе не хотелось показывать свою слабость. Ведь она Злая Западная Ведьма! Что ж, пусть будет так. Она будет продолжать носить эту маску и дальше. Пока слишком тяжело снимать ее... - Почему ты так смотришь на меня? - не меняя саркастичного тона, спросила она. Хотя и знала ответ заранее. Блэки привыкла ко всему. Путешествуя по мирам и временам, она насмотрелась всякого... Но эта дама почему-то удивила ее. И совсем не потому, что у нее был такой необычный цвет кожи, нет... Скорее, потому, что эта женщина слишком много говорила про ботинки? Она улыбнулась самой своей очаровательной улыбкой, которой её научила в Италии одна актриса бродячего театра... кажется, это было в 18-м веке... - Вы не подскажете мне, где я нахожусь и какой сейчас век? То есть... год? И вообще... - Блэки предприняла очередную неудачную попытку выбраться из воды. - Вы мне не поможете? Я ведь простужусь! Хотя зачем ей бояться? Ей все равно. После стольких приключений уже не боишься... Никого и ничего... - Какой сейчас год? - повторила девушка. Эльфаба мрачно усмехнулась. Забавно. Что она может сказать? В Оз все знали, какой сейчас год, день, час, минута и даже секунда - потому что над всей страной парил огромный Дракон Времени. А тут? Тут бы знать хотя бы то, какое время года стоит за этими мрачными стенами. Она еще раз посмотрела на девочку. Конечно, ей надо помочь. Но вода...вода... Хотя... И она молча протянула промокшей девчонке рукоятку метлы. Блэки, сражаясь со скользкими камнями, все-таки выбралась из воды. Поднявшись на ноги, она с жалостью оглядела себя, любимую: промокшее насквозь платье, грязь... Да, ей не мешало бы высушить одежду, поскольку простудиться совсем не хотелось... Потом она взглянула на стоящую рядом женщину. Обвела взглядом пещеру, заметив стоящего в тени человека, который наблюдал за их разговором и явно желал остаться незамеченным. А еще она услышала... музыку. - Скажите, где мы? Вы тут живете? Что за музыка? Вы заметили человека вон там? Не сердитесь! Нет, все-таки ко многому привыкаешь! - обрушила она на свою собеседницу поток вопросов. Эльфаба оглядела спасенную девушку и тяжело вздохнула. Да, когда-то и она сама была такой... Наивной и немного испуганной... Тогда, в первый день в Шице... И еще в тот день во Дворце Волшебника... - Ты дрожишь, - сказала женщина. Возникло легкое ощущение дежа-вю. Да, когда-то она сама услышала эти слова. - Держи, - она сняла свою черную накидку и набросила ее на плечи девочки. Внезапно, сама того не ожидая, мягко улыбнулась. - Почему ты считаешь, что я сержусь? - У Вас все лицо перекосило от раздражения. И - спасибо за накидку. Только мне это вряд ли поможет. Вот если бы тут был камин... Может, он все-таки здесь есть? И какая дивная музыка! Как будто кошке хвост отдавили, и она теперь ноет о своей судьбе! Вы не находите? - внезапно девушка резко повернулась и посмотрела на человека, притаившегося в тени. - Вы не находите? - громко повторила она. - Между прочим, это неприлично - стоять в тени и скрываться, словно преступник. Вы ведь не хотите на нас напасть? Никс шумно вздохнула, выступая из тени. Крылья она заблаговременно убрала, но все равно ее внешний вид безобидным не выглядел - мужская одежда сидела на ней крайне вызывающе. Оглядев странную парочку с головы до ног, она разом ответила на все вопросы: - Я нахожу, что тут начинается очередная катастрофа, которая вряд ли понравится автору музыки. Стоять в тени вполне прилично. Неприлично встревать в чужой разговор, а я девушка воспитанная. И, наконец, нападать я ни на кого не собираюсь, поскольку пришла сюда не для этого, - поправив шейный платок, Никс шагнула вперед. - Еще вопросы? Вопросов больше не было. Втроем они вошли в какую-то дверь. За ней оказалось просторное помещение с... камином? Эльфаба и девушка не успели удивиться этому обстоятельству, как в пустующий холодный камин полетел мощный фаербол. Через мгновение огонь уже весело лизал неизвестно как очутившиеся там сухие поленья. - Как замечательно! - Блэки подскочила к огню. - Вос-хи-ти-те-ль-но! А кто автор этой музыки? Мне очень интересно! Кстати, раз тут все такие любители приличий, то мне нужно представиться, ведь я могу покинуть ваше общество в любую минуту! Я - Блэки. И это все, что я о себе знаю! - Потрясающие знания! - восхитилась Никс и представилась. - Вероника. Можно просто Никс. - Очень приятно, - Блэки присела в реверансе, что сделать в мокром платье было достаточно сложно, да к тому же она даже и в нормальном состоянии особой грациозностью не отличалась. Получилось смешно. - Как же его все-таки зовут? - помолчав немного, она решила поддержать разговор. - Нет, до чего душераздирающая агония инструмента! Кто же этот музыкант? Ещё немного, и я захочу на него посмотреть. Честное слово! Она повернулась к Эльфабе и ойкнула: зеленолицая женщина исчезла, словно ее и не было. Черт возьми! А кто же тогда ее вытащил из воды? ххх ...Неожиданно он прекратил вакханалию клавиш. Прижал ладони к лицу. Через секунду плечи Эрика задрожали от безмолвных рыданий. Слез, которые могли бы принести облегчение, не было. Он кусал губы, стараясь собрать осколки собственной гордости. Но его прежнее могущество и гордость несколько недель (или уже месяцев?) были легко и безжалостно раздавлены изящными девичьими башмачками. Эрик глухо застонал. Что же ты наделала, Кристина? Он был беспомощен. Отвратителен. Так похож на жалкое безобразное пресмыкающееся. И не заслуживал сейчас ничего, кроме презрения. Проклятая боль не уходила. Как и жизнь, которая почему-то до сих пор теплилась в его груди. Мужчина медленно подошел к большому зеркалу, покрытому бордовой тканью. Резко сорвал пыльный бархат. Зеркало равнодушно отразило очень высокого, болезненно худого мужчину в черной одежде. Его лицо было скрыто маской. По тонким бескровным губам Эрика скользнула вымученная, изломанная усмешка. - А чего ты ждал? - спросил он у своего отражения, которое ненавидел сейчас сильнее, чем когда-либо. - На что ты надеялся? Он снял маску и несколько минут внимательно разглядывал себя в зеркале. - Ты невероятно красив! Любая женщина, которую ты пожелаешь, станет твоей. Не правда ли, мой друг? Разве можно отказать такому, как ты? Эрик хрипло захохотал. - Скажи, зачем ты отпустил ее? Захотелось поиграть в благородство? Он вцепился пальцами в раму зеркала и, закрыв глаза, прижался лбом к бездушной, идеально ровной блестящей поверхности. Его зеркальный двойник сделал то же самое. Вдруг ног Эрика коснулось что-то мягкое. Он вздрогнул. На него смотрела, укоризненно сузив зеленые глаза, черно-белая кошка. - Люсси... Он осторожно взял животное на руки. Кошка вонзила коготки в ткань его шелковой сорочки, уткнулась влажным носом в шею хозяина и довольно заурчала. - Постой, да ты же голодная... Прости, Люсси... Я совсем забыл про тебя... Он опустил кошку на невысокий столик. Принес любимице миску с молоком. - Твоему хозяину сейчас очень плохо, Люсси... - прошептал он, увидев, как жадно кошка набросилась на еду. Он провел ладонью по гладкой шерсти животного, заставив кошку оторваться от пищи и выгнуть спину. - Глупая... хорошая... Скажи, что мне делать? "Да что она скажет, - подумало висящее на стене зеркало. Это было необыкновенное стекло. Его несколько веков назад создал алхимик, после чего его творение вдруг получило способность мыслить и говорить. - Ты все равно не поймешь. Кошки Вас всегда понимают. Пытаются успокоить, когда Вы не в духе. Мешают работать, когда чувствуют, что Ваше время будет потрачено впустую. Иногда капризничают, требуют внимания. Но если любят - то целиком и навсегда. Они никогда не предадут. В отличие от представителей рода человеческого". Однако вслух зеркало произнесло: - Себя можно жалеть бесконечно. Это правда. Можно еще и милого зверька пожалеть. Так даже лучше. Правильнее. Кошка ни в чем не виновата, она не может за себя постоять. А человек - может и должен. Эрик, посмотри на себя! В кого ты превратился! Ты - Призрак. И это уже не смешно. Ты как тень ходишь по подвалам. Не видишь никого и ничего. А вокруг, если ты не заметил, уже обживаются. В твоем доме обустроилась очень странная компания. Эти люди уже и огонь разожгли. Где ж твое гостеприимство? Прими их как полагается. Но только без твоих шуточек! Они добрые, на тебя похожи. Они одиноки и потеряны. Помоги им, а они помогут тебе... И не надо смотреть на меня такими глазами. Да, я разговариваю, что с того? Подумаешь об этом после. Теперь же не заставляй гостей ждать. Это невежливо! Где твои манеры? Где это видано, чтобы дамы в промокшей одежде были вынуждены ждать? Поторопись! А разобраться с моими магическими свойствами еще успеешь. Если не сам, то при помощи тех, кто сейчас прячется неподалеку. Ступай. - Так... спокойно... Похоже, я схожу с ума. Или уже спятил, раз мне мерещится такая чепуха, - Эрик вновь приблизился к зеркалу. - Ну надо же... Странная разновидность помешательства. Хотя, надо отдать должное моим галлюцинациям - они чертовски, ну просто неправдоподобно, реалистичны. Он сложил руки на груди. - А ты право абсолютно. От меня прежнего ничего не осталось. Взгляни на меня! Я устал. Да, я жалею себя. Черт побери, а почему бы нет? Я себя жалею. Потому что мне надоело быть никем. Призрак, говоришь? А кому он нужен? Мне? Нет. Тебе? Но тебе ведь все равно, кого отражать. Кристине? Ей наплевать на меня. Покажи мне хотя бы одного человека, которому я был бы нужен. Молчишь? Я необходим одной Люсси, потому что кормлю ее. Но она всего лишь кошка. И слава Богу, что она - только кошка. Эрик опустился в кресло и тут же вскочил. Его тонкий слух различил человеческие голоса. И почему-то в воздухе ощутимо запахло дымом. Он не разжигал камин уже несколько дней. Но откуда тогда мог появиться этот запах? Заинтригованный, он решил выяснить, кто осмелился спуститься в его подземелья. Голоса приближались. И, самое странное, все они принадлежали... женщинам. Еще одна галлюцинация? ххх - Он перестал играть, - констатировала Блэки. - Хозяин выйдет? Или нам пригласить его и извиниться за вторжение? - последние слова она произнесла погромче. Нет, все-таки ей было ужасно любопытно. Как только музыка стихла, Никс нахмурилась и начала озираться по сторонам. Чутье, никогда ее не обманывавшее, подсказывало, что хозяин подвалов сейчас появится. "Главное, чтобы мне не пришлось за всех отдуваться... Как-никак, я - единственная из всей нашей компании, кто здесь слишком часто мелькает..." - подумала она про себя. - Думаю, да, - вслух произнесла она, отвечая на вопрос Блэки. - Нас трудно не услышать...- она посмотрела в ту сторону, откуда, по ее мнению, мог появиться Эрик. - Поскорее бы... - прошептала девочка. - Вы не находите, что все это необычайно интересно? Никс внезапно улыбнулась. "Хотелось бы и мне быть такой же, как она, - мысленно восхитилась она непосредственностью Блэки. - А не прожженной ехидной со стажем!" ххх Должно быть, его услышали. Потому что голоса разом стихли. Может, ему действительно все только померещилось? Ну, разумеется. А на что он рассчитывал? Неужели на то, что к нему в гости пожалуют представительницы парижского бомонда? Или, на худой конец, несколько любопытных балерин из кордебалета захотят навестить уставшего, измотанного Призрака? Глупость какая... Эрик отодвинул в сторону тяжелую портьеру, за которой была дверь, ведущая в просторное мрачное помещение, которое он называл прихожей. Да-да, именно прихожей. Ведь у него был настоящий дом. Хоть и под землей. И этому дому полагалось иметь прихожую, кабинет, спальню, мастерскую и комнату для гостей. Противно заскрипели дверные петли. "Это все от влажности. Надо их сегодня же смазать", - автоматически отметил он про себя. - Кто... - он не смог сдержать изумленного восклицания. Метрах в пяти от него у пылавшего камина сидели женщины, одна из которых почему-то была одета в мужское платье, а вторая была еще совсем юной и хорошенькой, как ангелочек с рождественской открытки. Они обе не сводили с него глаз. Гостьи потрясенно молчали, разглядывая его лицо (с опозданием к Эрику пришло осознание того, что на нем нет маски). И тут малышка, которая совсем не выглядела испуганной, приветливо улыбнулась и помахала ему рукой. О, боги, боги! Он и правда сошел с ума... У Эрика закружилась голова. Перед глазами заплясали золотистые мошки. Он почувствовал, что теряет сознание. ххх Никс одним великолепным прыжком преодолела разделявшее расстояние, разделявшее ее и мужчину, успев на ходу сотворить некое подобие кресла. Поймав Эрика, она с озабоченным видом всмотрелась в его лицо и вздохнула. - Это ж надо было себя до такого довести... - пробормотала она себе под нос. - Еще один талант... Маэстро, Вы меня слышите? - она помахала рукой перед его глазами. Блэки осторожно подошла к ним и внимательно посмотрела на Эрика. Она невольно содрогнулось - так себя чувствуешь, когда увидишь что-нибудь уродливое, без разницы, что именно. Естественная реакция. Но она, повидавшая столько ужасного, умела справляться со своими чувствами. Да о чем она говорит? Минуту назад она беседовала с зеленолицей женщиной и ещё с кем-то непонятным, одетым в мужское платье. И совсем не находила их общество необычным... Лицо этого мужчины, если к нему привыкнуть, тоже не будет столь ужасно... Но... Он как живой мертвец... Стоп. Это уже что-то знакомое... Ярмарка, цыгане... Маленький мальчик... Она все помнит, все... Путешествовала тогда по Франции с одной девочкой-бродягой. Однажды они забрели на ярмарку... Живой мертвец.. С бедного мальчика сдернули маску, он плакал, а она, не в силах этого вынести, убежала... Тот ребенок был так же уродлив... Хотя, кто знает... - Что с ним? - спросила она у Никс. - Неужели это я его так испугала своим видом? ххх ...Сознание возвращалось медленно, нехотя. В голове снова зазвучали женские голоса. На этот раз они были обеспокоенными. Кажется, их обладательницы говорили о нем... Он услышал, как испуганно вздохнула девочка. Эрик открыл глаза. Свет больно мазнул по зрачкам, заставив мужчину зажмуриться. Он закрыл руками лицо. - Не смотрите на меня... пожалуйста... - его голос прозвучал глухо. - Вам бы лучше сейчас помолчать, - вздохнула Никс. - Мда... Я, конечно, не врач, но даже я вижу букет из истощения, депрессии и стресса... - значит, пока ее не было в Париже, с этим мужчиной случилось что-то действительно жуткое, подумала Никс. Достав флягу, она вылила из нее виски. - Блэки, будь так добра, набери сюда воды... - Может, ему лучше дать что-нибудь покрепче? - девушка с сомнением повертела флягу в руках. - И где я наберу воду? В озере, что ли? Но я там недавно искупалась, так что вряд ли вода в нем после этого стала чище... - Эту воду пить нельзя, - Эрик покачал головой и пристально посмотрел на молодую женщину, склонившуюся над ним. - Может быть, вы объясните мне, кто вы такие и как сюда проникли? И что здесь делает эта юная мадемуазель? Нет, он не сошел с ума. Гостьи не были плодом его воспаленного воображения, как не являлись и галлюцинацией, вызванной сильнейшим нервным истощением. Они просто БЫЛИ. И эту новую реальность стоило либо принять, либо отвергнуть. Но разве у него имелся выбор? А еще посетительницы были... странными. Их реакция ошеломила Эрика. Никто из женщин не упал в обморок, не забился в истерике при виде чудовищного лица Призрака Оперы. Да что там! Никто из них даже не вскрикнул. И это было непривычно, а потому - неправильно. Неестественно. Испуганный вздох девочки не в счет. Ведь его при известном желании можно истолковать как вздох жалости. - Если вас не затруднит, не могли бы вы принести из моей комнаты бутылку коньяка. Прямо и налево. Первая дверь, - Эрик изобразил некое подобие улыбки; получилось плохо. - Я бы хотел промочить горло, как говорят русские. Такую неожиданную встречу стоило бы... отметить... Надеюсь, вы не против? Он лихорадочно пытался сообразить, как ему вести себя с незваными гостьями. В мрачные подвалы Оперы никто не рискнет спуститься просто так. Это не прогулка в Булонский лес в приятной компании. А эти двое не удивлены, увидев его. Неужели... Но это невероятно... Неужели им был нужен именно он, Эрик? Зачем? И кто они, черт их возьми?!? ...Блэки решила сыграть роль услужливой официантки и, сорвавшись с места, побежала в указанном Эриком направлении. Промокшее платье было тяжелым, оно хлопало по ногам и сковывало движения. Но девушка не обращала на это никакого внимания. Она вбежала в комнату, сразу увидела на столике бутылку, схватила... и только после этого окинула взором комнату. Нет, она не испугалась, увидев гроб, орган, и все остальное... Нет, совсем не испугалась... Только стояла и смотрела, изумляясь... Продрогшая насквозь, с бутылкой конька в руках... Промочить горло... Как говорят русские... Он был в России... Что ж, неплохая идея... О, да бутылка ещё и откупорена... Девушка быстрым движением поднесла горлышко бутылки ко рту и сделала добрый глоток. В Ирландии её научили пить... А сейчас это было нужно - для храбрости и самообладания. Эти качества ей еще понадобятся. Блэки вернулась к своим странным знакомым и протянула мужчине бутылку. - Очень приятно познакомиться. Я - Блэки. Хотя... Может, знакомство сейчас не к месту, но если вы пришли в себя... - Благодарю, - Эрик взял бутылку. Черт, надо было попросить принести еще и бокал. Ну да ладно. К чему церемонии? Он сделал несколько глотков. От выдержанного коньяка по телу разлилось блаженное тепло. Алкоголь встряхнул измученный организм. Мужчина откинулся на спинку кресла и перевел дух. Эрик окинул взглядом тоненькую фигурку в промокшем и безнадежно испорченном платье. - Вы продрогли, мадемуазель. Если бы Вы не были так молоды, я бы предложил Вам согреться коньяком. Но для Вас будет лучше подойти к камину и попытаться высушить одежду. Мокрое платье здесь, под землей, может стоить здоровья. Кстати, я оставлю Вас на минуту. Простите. Эрик вернулся быстро. Он принес теплый плед и протянул его девочке, потом сел обратно в кресло. Женщины обратили внимание, что на лице хозяина подземелий теперь была маска. - Итак, я жду объяснений, - голос Эрика окреп и звучал очень властно. Гостьи должны понять, что таким тоном не просят, а приказывают отвечать. Блэки взяла плед и, не двигаясь, внимательно смотрела на мужчину. - Вижу, Вы уже пришли в себя... Минуту назад так не разговаривали... И бутылку зря унесли. Я, между прочим, обязательно заболею, если не глотну чего-нибудь горяченького... Хотя... ладно, - она вздохнула. - Буду и дальше играть роль наивной маленькой девочки... Но прежде чем ответить на Ваш вопрос, я задам свой. Какой сейчас век? Да и год неплохо было бы узнать... И Ваше имя - мне кажется невежливым говорить с незнакомцем... ...Никс наблюдала за всем этим молча, скрестив руки на груди и критически нахмурившись. Вот только алкоголя тут не хватало. Впрочем, черт с ним, раз все в порядке. А воду, в конце концов, она может очистить до уровня почти дистиллированной. Никс задумчиво покрутила крышечку фляги, и емкость таинственным образом вновь была полна хорошего шотландского виски. - Если я не потерялась во времени, то год должен быть 1882, Блэки, - наконец сказала она и потом обратилась к Эрику. - Позвольте представиться. Для Вас я просто Никс. Думаю, Вы меня неоднократно видели, только не в таком виде, а в вечернем платье. Я абонирую соседнюю с Вашей ложу. Впрочем, я и здесь частенько бываю. Простите за мои игры в невидимку, но, честно говоря, я как-то побаивалась нарушать Ваше уединение... - А я, - Блэки с интересом осматривала комнату, потом перевела взгляд на Эрика, - свалилась в Ваше озеро. Совершенно случайно. За секунду до этого я, честное слово, сидела в московском литературном салоне... Был, по-моему, 1912 год... Как вдруг - бац! - и я у Вас... в этом прекрасном... милом доме. А где мы? - Мы в Париже. В Опере, - пояснила Никс, оживившись. - Литературный салон? Очень интересно. И какие же стихи будут в моде? - Узнаете через двадцать лет, - лукаво подмигнула девочка. - Я не люблю распространяться насчет будущего... Но почему вы оба на меня так странно смотрите? Я совсем не сумасшедшая! - словно в подтверждение этого девочка громко чихнула. - Извините. - Что ж, позвольте представиться и мне. Эрик. Мое имя известно немногим, - мужчина усмехнулся. - Большинство знает меня как Призрака Оперы. Судя по вашей реакции, вас это не удивляет. Значит, придется удивляться мне. Вы хотите уверить меня в своей нечеловеческой сущности. Я вижу, что ваши способности превосходят умения обычных людей. И все же, все же... Вы так и не ответили на мой вопрос: ЗАЧЕМ вы оказались здесь? Эрик вцепился худыми пальцами в подлокотники кресла. Глаза мужчины недобро сверкнули. - Дело в том, что я не принимаю гостей. Зачем вы нарушили мое одиночество? Судя по Вашим словам, Никс, Вы знали не только о моем существовании, но и о моих привычках. Возможно, для Вас не является секретом и то, что здесь недавно произошло. Тогда зачем я Вам понадобился? Я вижу, что Вы чего-то не договариваете. Могу ли я на правах хозяина этого места поинтересоваться: чем привлекла Вас моя персона? Что Вы намерены делать? - Какой нервный, - едва слышно прошептала девушка и присела к камину. Что ж, она с удовольствием послушает. Времени у неё, наверное, много. А происходящее очень любопытно, очень... Давненько подобного не случалось. А ведь он и правда похож... - Извините, что я прерываю Вас и опять-таки не отвечаю на Ваш справедливый вопрос, но Вы никогда не водились с цыганами? - она повернулась к Эрику. - Вы мне кое-кого напомнили... Простите, но все это очень интересно и необычно.. И не сердитесь так. Разве настолько ужасно, что две девушки случайно оказались у Вас в доме. Тем более, что для меня лично появление здесь - такой же сюрприз, как и для Вас... Эрик, - она опять улыбнулась, вспомнив слова своей наставницы: "Главное - улыбайся как можно милее и не скрывай интереса". Эрик вздрогнул. Его и без того бледное лицо стало белее мела. - Цыгане? Вы сказали - цыгане? Почему Вас это интересует, мадемуазель? Да, это правда... Я, как Вы изволили выразиться, "водился" с ними. Но не скажу, что об этом периоде жизни у меня остались приятные воспоминания. Вы говорите, что я Вам кого-то напомнил... Я догадываюсь, кого именно, - уголок его рта горько дернулся. - Наверное, несчастного урода, которого показывают почтеннейшей публике, охочей до диковинок? Цыгане любят таких недо-людей. Иногда они нарочно еще сильнее обезображивают какого-нибудь беднягу, чтобы тот приносил больше денег. Не смотрите на меня так удивленно. Да, именно обезображивают, насилуют живую плоть, издеваясь над душой человека. Но что зевакам до уродца, который может чувствовать, у которого тоже есть гордость и даже, представьте себе, достоинство? Что им до его смешных страданий и слез? Это же забавно! Страшное уродство привлекает людей так же сильно, как и красота. Только пробуждает не благоговение и восторг, а самые низменные, гадкие стороны человеческой натуры. Мужчина замолчал. Он не смотрел на Блэки. Казалось, трещины в каменном полу захватили все его внимание. - Вы так молоды, мадемуазель.. Вы еще не знаете, насколько жестокими и подлыми могут быть люди. И не дай Вам Бог узнать это. Никогда, - тихо произнес Эрик и усмехнулся. - Я ответил на Ваш вопрос, дитя? Девочка смутилась. Она вовсе не хотела сделать этому человеку неприятное своим вопросом, она просто заинтересовалась... Ужасная привычка, выработанная путешествиями - сразу говорить все, что придет на ум. С Эриком явно не нужно придерживаться такой политики... Придется ей быть осмотрительнее. - Простите, я не хотела... Если Вам неприятно, извините меня, - она опустила глаза. - Я просто подумала - и спросила. Глупая привычка. Однажды я... Знаете ли, я тоже "водилась" с цыганами, вернее, училась у них...путешествовала... и там познакомилась... хотя вряд ли это можно назвать знакомством... В общем, я увидела одного человека... он был... очень... на Вас... похож... Я сразу о нем вспомнила, когда Вас увидела, - она вновь на посмотрела на Эрика. По ее лицу было видно, что она смущена и мучительно пытается подобрать слова. - Я... не думайте, что я не знаю подлости. Это Вы меня не знаете. Я ведь только выгляжу маленькой, а на самом деле... Хотя... - она спохватилась. - Это не имеет значения. Но когда Вы говорите "дитя", Вы не знаете, что я уже совсем не дитя... Я столько пережила, Эрик, что не дай Вам Бог когда-нибудь пережить... "Господи, что я говорю! Что он подумает! Он взрослый человек, поэтому и смотрит на меня, как на ребенка... Да я и веду себя соответственно... Надо быть осмотрительнее..." - подумала она и поежилась. Нет, она точно простудится. - Как здесь холодно... - прошептала она и, поплотнее закутавшись в плед, села ближе к огню. - Нет, Вы меня не обидели, мадемуазель... Ваши слова всего лишь напомнили мне не самые лучшие годы жизни. Не обращайте внимания на мой тон... Я давно разучился поддерживать разговор с дамами. Мне всегда катастрофически не хватало галантности... Кстати, здесь действительно очень холодно и сыро, - произнес Эрик, увидев, как девушка зябко кутается в плед. - Вы можете пройти в дом. В комнате для гостей отдохнете и согреетесь. Раз уж Вы так бесцеремонно свалились мне на голову, я попытаюсь быть если не радушным, то, по крайней мере, вежливым хозяином. - Я с удовольствием воспользуюсь Вашим приглашением, не то простужусь обязательно. И тогда у Вас будет не просто маленькая бесцеремонная нарушительница покоя, а нарушительница покоя с насморком. Это, уверяю вас, ужасно! - она озорно подмигнула и почему-то хихикнула. - Но я пойду только после Вас! Не буду же я одна сидеть там и греться, а Вы останетесь здесь... Простите... - она снова хихикнула. - Я люблю извиняться, верно? Нет, Эрик, поверьте, если бы я только знала, что причиню Вам столько неприятных минут, я бы обязательно постаралась свалиться на голову не Вам, а кому-нибудь другому... Например, Никс, - Блэки посмотрела на женщину. - Но так как мы все здесь, это не возымело бы никакого эффекта... Какую чушь я несу, правда? Мне почему-то сейчас так хорошо стало... Наверное, потому, что Вы не сердитесь и говорите хорошо, а когда Вы становитесь жестким, то мне не по себе... - О, нет! Кашляющих и чихающих нарушительниц покоя мне здесь не нужно, - Эрик невольно улыбнулся. - Признаться, мне уже давно не приходилось ухаживать за кем-нибудь. В последний раз я выступал в роли лекаря... и не вспомню сразу, когда это было. Неважно... Проходите, - Эрик сделал приглашающий жест рукой. - В гостевой комнате Вы сможете отдохнуть. Я принесу вам горячий чай с медом. Надеюсь, прогулка по подземельям не сказалась негативно на Вашем здоровье? - Благодарю, - Блэки попыталась сделать некое подобие реверанса, - Вы очень учтивы. Ничего не могу пока сказать о своем здоровье, кроме одного - я точно простужусь, если сейчас же не уйду отсюда, - она остановилась, чтобы подождать Никс. Нет, все-таки как удивительно... Недавно она слушала стихи, а вот теперь в подвале Парижской Оперы беседует с каким-то Эриком. И у этого Эрика поистине самое ужасное лицо из всех, что она когда-либо видела. А ещё Никс - тоже дамочка не самого доверительного вида. Но Эрик так учтив, даже мил... Хотя, наверное, он очень жестокий человек... Но упал в обморок. Почему? Неужели его так потряс вид женщин? Не привык к гостям? Странно все это. Но совсем не страшно. Даже уютно. Только вот очень холодно. И если сейчас не выпить чего-нибудь горячего, то простуда неминуема... Никс была благодарна Блэки (между прочим, надо бы взять на заметку эту милую девушку и выяснить, кто она и откуда) за ее беседу с Эриком - было время, чтобы сосредоточиться. Дождавшись, пока Эрик вопросительно посмотрит на нее, Никс заговорила: - Я действительно часто посещала Ваш дом. Прошу простить меня за такую наглость. Причина невероятно проста - мне безумно нравится Ваша музыка. А впервые я услышала ее совершенно случайно. Меня сюда привел случай. Но о том, что случилось недавно, я ничего не знаю. Могу лишь предположить, что произошло нечто ужасное, - не зная, что сказать еще, Никс смущенно усмехнулась. Вот так дела... Она смущается! Если бы это увидел кто-нибудь из ее знакомых, то никогда бы не поверил. - Вам нравится моя музыка, Никс? Нет, правда? Удивительно... - Эрик был удивлен. - Она сложна для восприятия, необычна... Ее время еще не пришло... И еще очень странно то, что Вы - второй человек, который говорит мне о том, что ему по душе моя работа... Первой была... одна девушка... Она очень любила мою музыку. И еще мой голос... Впрочем, это было давно. Я уже стал сомневаться: а было ли это вообще, - он печально улыбнулся. - Но я благодарю Вас за Ваши слова. Мне редко встречались ценители настоящего искусства. Раз уж вы здесь, я Вам, возможно, сыграю. Потом... - Ох! Я Вас прошу, уйдем отсюда! - взмолилась Блэки, - Я и правда сейчас подхвачу воспаление легких, и тогда придется играть по не реквием... Но я его уже не услышу. - Ну, у меня, наверное, необычный вкус, но у Вас действительно замечательная музыка. И замечательна именно своей необычностью и многослойностью. Впрочем, не буду углубляться, я же не критик, - улыбнулась Никс как можно дружелюбнее и обернулась к Блэки. - Не дождешься ты реквиема, и не надейся... Шелк затянутого, как хороший корсет, жилета только холодил спину. Ну что ж, по крайней мере, ей-то простуда не грозит... Она сняла сюртук и набросила его на девочку. - Так теплее? -Да... Чуть-чуть теплее, - обреченно вздохнула Блэки, пытаясь согреться. Эрик и Никс хотят поговорить о музыке. Она же совершенно ничего не понимала в ней. Всю музыку она делила на ту, что ей нравилась, и ту, что не нравилось. А то, что она слышала сегодня было не музыкой, а стоном умирающего, агонией инструмента... А вдруг так и должно быть? Как музыка может быть наполнена отчаянием и болью, если этих чувств нет в сердце человека? Значит... Она посмотрела на Эрика, хотела что-то сказать, но промолчала. Жалкий вид Блэки привел Никс в состояние меланхоличной жалости, а этого она не любила. Глубоко задумавшись, Никс все-таки припомнила кое-что из своего детства... Кажется, она частенько купалась в озере у замка... Что же тогда делал ее отец? А, вспомнила. Теперь главное - не обжечь. Никс едва коснулась плеча девочки, как одежда на ней в момент высохла. - Это Вы сделали? Но... Но как? Спасибо... - Блэки изумленно взглянула на Никс. - Так, пустяки, - Никс неопределенно махнула рукой и дружелюбно усмехнулась. - Я не могу видеть такое несчастное создание. - Иногда очень выгодно выглядеть несчастным созданием, - парировала девушка. - Теперь не надо затруднять хозяина приготовлением чая... Ведь Вы так хотели послушать музыку... ххх Сандра Ривелли - молодая и бойкая девушка вошла в холл Оперы. «Где же мой разлюбезный дядюшка, черт его дери? - подумала она. - Наверное, как всегда торчит у себя в кабинете». Она направилась в то крыло здания, где размещалась администрация Гранд Опера. Но, вопреки ожиданиям, в кабинете никого не было. «И где вы мне прикажете искать дядю?» - возмутилась она и пошла в холл, надеясь у кого-нибудь узнать, куда запропастились директора. У неё было скверное настроение. Ей сегодня не везло. То поезд опоздал, то у повозки, в которой она ехала к Опере, что-то там сломалось, и ей пришлось искать другой экиаж. Словно что-то сопротивлялось тому, чтобы Сандра оказалась в театре. Но это ее не смутило. Будущая карьера – вот что девушку сейчас волновало больше всего. В холле она увидела своего дядюшку с каким-то человеком и очень странной женщиной. «Ну вот и наступила долгожданная встреча», - подумала Сандра. Изобразив милую улыбку и поправив волосы перед зеркалом, Сандра направилась к дяде. Она обняла его, затем, сделав книксен, представилась. Всё это было проделано так быстро, что месье Фирмен сначала не узнал Сандру. - О, дядюшка! Вы меня не узнали? Это же я, Ваша племянница Сандра. - Bonjour, - поздоровалась она с остальными. – Разрешите представиться: Сандра Ривелли. В этот момент Сандра была ласкова и нежна. Её настроение менялось со скоростью пули. ххх ...Значит, обойдется без кашля и насморка. И чай с медом не потребовался. Интересно, как Никс удалось высушить одежду Блэки? Такое впечатление, что женщине хватило всего одного прикосновения к этой продрогшей пигалице, чтобы та обсохла и согрелась. Все-таки какой необычный, несуразный сегодня выдался день... Или вечер? Или ночь? Безвременье. Больше всего происходящее было похоже на пробуждение после долгого изматывающего кошмара, когда, очнувшись, ты еще несколько мгновений не можешь прийти в себя и балансируешь на грани между явью и сном. Эрик смотрел на любезничавших друг с дружкой Никс и Блэки. Женщина и совсем юная девушка, которая повествует о совершенно невероятных вещах. Скажи ему кто-нибудь еще месяц назад, что в его доме окажутся эти непонятные создания, он бы ни за что не поверил. Ему легче принять и объяснить существование разумного говорящего зеркала, чем появление в подземелье этих особ. В высшей степени странных особ, которые как будто пришли на его отчаянный зов. Пришли из ниоткуда. Материализовались из воздуха. Если бы их видел дарога, он бы уже, наверное, тысячу раз помянул шайтана и начал истово молиться, чтобы прогнать нечистого. Эрик незаметно ущипнул себя. Видение отнюдь не рассеялось, не исчезло. Гостьи были из плоти и крови. И одежда на Блэки была чистой и сухой, будто час назад девчонка и не барахталась в озере. Они улыбались и внимательно смотрели на него, словно терпеливо ожидая чего-то. "Ах, да... Я же имел неосторожность пообещать, что сыграю им... А, впрочем, почему нет? Одной нелепицей нынче будет больше", - подумал он. По крайней мере, у него будет возможность сосредоточиться, прийти в себя. За музыкой ему всегда так хорошо думалось. Глядишь, и в этот раз удастся понять, что происходит. Эрик растерянно взглянул на дам и не нашел ничего лучше, чем развернуться и направиться к своему кабинету. Молча. Без объяснений. Он знал, что это невежливо по отношению к гостьям, но когда же это он, Эрик, подчинялся общепринятым канонам? Ему не до них. Ему вообще нет дела до этих... созданий со странными именами. Да, он не пригласил дам следовать за ним, но... он и не запрещал им сделать это. Девочка посмотрела вслед Эрику. - Какой невежливый! - фыркнула она. - Хотя что ещё можно ожидать! Она развернулась и побежала за ним следом. Поравнявшись с Эриком, она задала один из тех глупых вопросов, которые всегда должны быть наготове у молодых девушек, чтобы их сочли милыми и глуповатыми. - Вы ведь не сердитесь? - она старалась поймать его взгляд за прорезями маски. - Поверьте, я совсем-совсем не хотела причинять Вам столько неудобств. Ведь Вы не сердитесь, верно? - она очаровательно улыбнулась. - Вам действительно от нас никуда не деться. Мы с Вами совсем не знакомы. Получается, что у Никс передо мной явное преимущество: она знает Вас, а я не знаю ничего ни о Вас, ни о ней... - ей приходилось идти с ним в ногу, что было непросто - на один шаг Эрика приходилось два её шажка. ...Когда Блэки ринулась вслед за Эриком, Никс не оставалось ничего, кроме как последовать за ними. В конце концов, не стоять же ей тут наподобие статуи? Да и вообще... А что она подразумевала под "вообще", Никс представляла смутно. Эрик идет в кабинет. Значит, она сейчас сможет услышать его музыку. А это стоит всех безрассудств. Будет одной причудой больше - да кто считает за ней! Никс остановилась в дверях кабинета. ...Блэки посмотрела на Никс. Какая она... странная. Словно статуя. Холодный взгляд. И все-таки интересная личность, очень интересная. Ей, наверное, стоит доверять... Даже если и не стоит - что с того? Она не причинила ей никакого вреда. Девушка перевела взгляд на Эрика. Тоже очень интересная личность... Подвалы Оперы... Смешно. Он музыкант. Но его музыка ужасна. Он упал в обморок - значит, не привык к гостям (она улыбнулась про себя). И все же он очень... Вежливый, что ли... Несмотря ни на что, хотел ей помочь, даже чай собрался приготовить... Она умела разбираться в людях. Не очень хорошо, не сразу, но умела. И этот человек ей был интересен. А когда ей что-то интересно, она не отступается до тех пор, пока не найдет правду, не докопается до сути. У неё должно получиться. ххх ...Так, его гостьи идут за ним. Ему даже не нужно оглядываться, чтобы убедиться в этом. А они все-таки чрезвычайно любопытны. Особенно эта девушка... девочка. Как ее? Блэки? Давно он не видел таких чистых, удивленно распахнутых глаз. Словно их обладательнице показывают фокус и она изо всех сил старается разгадать секрет иллюзии. Эрик сел за инструмент. Шорох за его спиной свидетельствовал о том, что гостьи вошли в кабинет. Мужчина раздраженно передернул плечами. Он не будет обращать на них внимания. Если хотят - пусть остаются и слушают. В конце концов, они ничего плохого ему не сделали. Разве что на несколько неприятных минут заставили его усомниться в собственной вменяемости, а так ничего... Если не брать в расчет личность хозяина и необычные способности его посетительниц, то ничего сверхъестественного в происходящем нет. Можно даже вообразить музыкальный вечер для ценителей искусства. Эта странная женщина - Никс - сказала, что ей нравится его музыка. Что ж... у нее сегодня будет возможность послушать кое-что из его работ. ххх Мадам Жири пробиралась по многочисленным узким коридорам, медленно, но верно стремясь к своей цели. Мысли в голове путались. Чувства тоже. Зачем Кристине понадобился Эрик? Почему именно сейчас? И нужно ли это Эрику? Уверенность в правильности действий таяла, как и оплывшая свеча в ее руках. Но надежда, выработавшаяся за долгие годы в Опере, и привычка верить в чудеса помогали ей двигаться дальше. Но ее неотступно преследовала мысль: а будут ли чудеса теперь? А если она заблудится? Что будет, если попадет в ловушку? Да и жив ли Эрик после того, что произошло? Так много вопросов и никаких ответов! Но, заставляя себя верить, мадам уже почти в кромешной темноте пробиралась по узким прохладным коридорам. Шаг. Еще шаг и все... свеча потухла. Пробираясь во тьме и ощупывая стены, мадам все-таки дошла до заветного прохода. Сейчас шаг влево и три шага вправо. Ни больше, ни меньше. Иначе - ловушка, и мало не покажется... Преодолев необходимое расстояние, мадам оглянулась. Может, кинуть что-нибудь в защитный механизм и предупредить Эрика о своем приходе? Мадам задумалась, но потом решила двигаться дальше. Кто знает, что затевают директора? Сделав несколько неуверенных шагов, Антуанетта махнула рукой и двинулась вглубь слабо освещенного тоннеля. ...Мадам Жири повернула тайный рычажок и ловко замаскированный проход открылся. Антуанетта прошла по длинному коридору и вскоре оказалась на берегу подземного озера. Оглянулась по сторонам. Лодки не было. Эх, жаль... Мадам вздохнула и взялась за юбки. Придется идти по воде. Неважная перспектива. Держись, Эрик, если тебя не окажется дома! Поднимать подол выше колен мадам Жири не рискнула - предрассудки даже в столь почтенном возрасте были сильны. Потому одежда безнадежно промокла. Проклиная строителей Оперы и посылая в их адрес нелестные эпитеты, мадам Жири наткнулась на решетку. Ее можно было открыть только с той стороны. Это позволяло надеяться, что месье Призрак все-таки дома. - Эрик! Эрик, ты где? - крикнула она не своим голосом. Никто не отвечал. Она начинала злиться. - Эрик, я понимаю, что ты не хочешь никого видеть, но нам нужно срочно поговорить. Эх... Эрик! Мне что спеть что ли? ххх ...Музыка, как и тогда, была ужасна. Словно вся боль сердца обрушилась на тебя, точно кто-то громко кричит, неистовствует, плачет... Невыносимо. Уже после первой минуты Блэки захотелось заткнуть уши и убежать куда-нибудь подальше, лишь бы не слышать этого стона души... Как он может! Как этот Эрик смеет передавать ей свои чувства, заставляя её страдать?!? Почему, зачем он делает её такой несчастной? Почему он сам так несчастен? Ужасно... А Никс слушает. Но разве можно вынести столько боли? Неужели она ничего не чувствует? Нет, так больше нельзя! Нельзя! Никс нахмурилась, когда ее слух уловил какой-то посторонний звук. Поймав на себе взгляд Блэки, она предостерегающе подняла палец: - Погодите... Мне показалось или правда кто-то кричит? Там, снаружи? Девушка вскочила. Она не понимала, о чем говорит Никс. По щекам стекали слезы, вызванные музыкой и злостью на Эрика. Наверное, она что-то выкрикнула, потому что Никс странно посмотрела на неё. Блэки выбежала из комнаты. Что за женщина там, у решетки? Блэки плохо видела, глаза щипало.. Она раздраженно вытерла глаза. ххх ...Как только Эрик начал играть, Никс словно стала каменной статуей. На ее лице ничего не отражалось. Физическая оболочка сохраняла привычное спокойствие, а душе хотелось вырваться на волю, раскрыть крылья и... зарыдать. Только музыка позволяла ее чувствам раскрыться. Пусть тайно, только для себя, но все же. Когда Блэки выбежала из комнаты, Никс проводила ее понимающим взглядом. Наверное, надо быть сумасшедшим, чтобы оставаться тут. Впрочем, кто она еще? Сумасшедшая - одно слово... Лучше не думать, а просто слушать, пока есть возможность. Единственная свобода - только в такие минуты. ххх ...Он ничего не слышал. Окружающий мир перестал существовать, стоило ему прикоснуться к клавишам. Эрик не думал о том, что его музыка может шокировать неподготовленного слушателя. Он не щадил себя, выплескивая в ревущих аккордах всю свою злость, ярость, уныние и усталость. Это была бешеная импровизация. От музыки, создаваемой странным человеком в маске, невозможно было скрыться. Она словно читала мысли, поднимая с самого донышка души все самое болезненное, тяжелое и тоскливое. Настигала и пригвождала к месту, заставляя корчиться от боли и тяжелых воспоминаний. Казалось, что от нее дрожат стены и стонут камни под ногами. И вдруг тональность поменялась. На смену черной ярости пришла грусть. Рыдания инструмента сменились тихими невидимыми слезами. Гулкую тишину подземелий пронзила, как тонкой иглой, щемящая, невыразимо печальная мелодия. Эрик в глубокой задумчивости перебирал клавиши. Внезапно он вздрогнул и прислушался... Так и есть. Ошибки быть не могло - в его доме появился еще один гость. Гостья. Антуанетта Жири. Гроза и наставница балерин, его спасительница, доверенное лицо, иногда - компаньонка. И еще его единственный друг в Опере. Обладая отличным чувством ритма и неплохим музыкальным слухом, Жири между тем была начисто лишена вокальных способностей. Ее голос при попытке исполнить что-нибудь звучал как ржавая дверная петля. И вот теперь Эрик слышал пение этой невозможной женщины. Это могло означать только одно: Антуанетта ищет его. Зачем он ей понадобился? Что еще стряслось??? Он поднялся, быстро прошел по направлению к прихожей и буквально налетел на мадам Жири. - Антуанетта? Вы?!? Что случилось? ххх Блэки быстро проскользнула за спиной Эрика в его кабинет, где все так же сидела Никс. Девушка была рассержена... Да, она была очень зла на Эрика... - Скажите, а Вы случайно не умеете переносить людей в пространстве? - дотронулась она до руки Никс. - Ведь Вы в каком-то роде волшебница? Знаете, я бы хотела уйти отсюда... Это было бы весело - исчезнуть, чтобы Эрик подумал, что мы ему привиделись, а потом, когда он успокоится - снова вернуться... Привести себя в порядок, появиться во всей красе... Понимаете? Никс не сразу поняла, что говорит Блэки. С ней такое иногда бывало - она задумывалась и точно "отключалась", не соображая, что творится вокруг. - Перемещаться? - задумчиво проговорила она. - Это я могу. Только я не волшебница... И не знаю, насколько такое путешествие будет веселым. Демоница все-таки соизволила взглянуть на свою собеседницу. И тут же из "каменной статуи" снова стала живым человеком: - Как я тебя понимаю! Это все из-за музыки, так? - Да... Я... - Блэки отвела свои заплаканные глаза. - Просто музыка мне напомнила... Неважно... - она осеклась. Ей было что вспомнить. Сколько боли, сколько горя и расставаний было в ее жизни... Девушка тряхнула головой, пытаясь освободиться от воспоминаний и музыки, которая их вызывала. - Мне кажется, что я выгляжу по сравнению с Вами непрезентабельно, а мне очень хочется понравиться нашему странному знакомому, - "и еще удивить его", подумала она она про себя. - Мне нужно совсем немного времени, за два часа я управлюсь... Куплю себе платье... Могу и за час, - она улыбнулась. - Только надо найти в Париже банк, а потом разыскать моего поверенного... У меня, знаете ли, вклады почти в каждом банке мира... Поверенные, квартиры... Когда путешествуешь, стоит быть готовой ко всему. А теперь... Может, мы все-таки покинем жилище Эрика? Но я оставлю одну вещь... Будет предлог, чтобы сюда вновь вернуться, - она сняла с шеи медальон. - Скажу, что забыла его второпях. Хороший повод для визита. Никс призадумалась. Собственно, а почему бы и нет? Эрик все равно разговаривал с мадам Жири и ему явно было не до гостей. Да и самой Никс хотелось ненадолго выбраться на свежий воздух. - Ладно. Управишься еще быстрее, я сегодня добрая, - Никс ухмыльнулась. Положив руку девочке на плечо, она еще раз взглянула на Эрика. Через мгновение она вместе с Блэки исчезла. Единственным, что могло бы подтвердить их визит, был медальон. Хотя... нет, не единственным. На полу остался сюртук Никс. - Гостьи, оставляющие следы, намекают, что еще вернутся... - задумчиво произнес странный артефакт, который люди приняли бы за обычное, хоть и дорогое, зеркало. - Если б не эти следы, Эрик счел бы их за галлюцинацию. Тогда я последую за ними. Сегодня Эрик не нуждается в моих советах. ххх - Ну, наконец-то! Эрик! Я так и знала, что привлечь твое внимание можно лишь пением... Прости за то, что тебе пришлось выслушать. Но я пришла не за этим. Есть очень серьезный разговор. Думаю, тебе придется впустить меня. Сам понимаешь, очень неудобно разговаривать через решетку, стоя по колено в воде. - Антуанетта? - Эрик бросил на мадам Жири внимательный, обеспокоенный взгляд. - Проходите... Но я не ждал Вас. Что произошло? Только не говорите мне, что Ваш визит связан... О, мой Бог... Не может быть! Что-то случилось с... Кристиной? - И да, и нет... Я сама мало что понимаю во всей этой истории, - она вздохнула, пытаясь успокоиться, потом продолжила. - Утром я получила записку от Кристины, в которой она просила о встрече сегодня в семь у Оперы. Но я немного опоздала. И это обстоятельство едва не стало роковым... Нет-нет, не волнуйся! Все хорошо. Но когда я подходила к конюшням, то увидела Рауля... - бросив быстрый взгляд на Эрика, мадам Жири заметила, как его глаза вспыхнули яростью. - Он каким-то образом тоже оказался в Опере. Сказал, что пришел по делам... Но у него такой странный вид, будто он скрывал что-то очень и очень важное... В общем, пришлось выгораживать Кристину. Я отвела ее в часовню, где мы и поговорили... Эрик, похоже, Рауль собирается увезти Кристину... А она хотела увидеть тебя, если ты не против. Девочка ужасно беспокоится! Видел бы ты ее заплаканные глаза! Она невероятно похудела за это время... Она так сомневается, Эрик! А ты? Господи, ну не молчи же! Я понимаю: нельзя принимать необдуманных решений, но сейчас нет времени на раздумья! Не сегодня-завтра Рауль увезет Кристину из города. Не ради живописных деревенских ландшафтов - он увезет ее от тебя, Эрик! - Антуанетта отчаянно жестикулировала, пытаясь хоть как-то вернуть Эрика к действительности. Сказать, что его поразили слова Антуанетты - значило не сказать ничего. Кристина хочет видеть его? После всего, что произошло? В это невозможно было поверить. Значит, виконт собирается увезти ее подальше от Парижа... Что ж, это разумно. Возможно, на его месте он поступил бы точно так же. Или отправил бы такого, как Эрик, к праотцам, чтобы избавить любимую девушку от назойливого внимания ненормального поклонника. Мужчина горько усмехнулся. Он никогда не будет на месте Рауля де Шаньи. Но Кристина хочет видеть его. А это означает, что он не вынесет еще одной встречи с ней. Даэ играет им, не понимая, что однажды истончившаяся до предела оболочка его души попросту разорвется. Но Кристина упрямо приближает это мгновение. Как ребенок, который в силу своего возраста не осознает своей жестокости. Ну же, Эрик, принимай решение! Ты должен отказаться от встречи. Ты сумеешь пересилить себя. В противном случае ты скоро проклянешь минуту, когда согласился еще раз ее увидеть. Он сжал виски. Голова кружилась как после недели беспробудного пьянства. Во рту было сухо и горько. Эрик жалобно взглянул на мадам Жири, словно умоляя женщину о поддержке. - Антуанетта... я... я не смогу... Зачем Вы пришли? Я не нужен Кристине, - его голос предательски задрожал. - Она выбрала Шаньи... И я ничего не сделал этому мальчишке, хотя, видит небо, мог и хотел... Виконт не вышел бы отсюда живым... Но я отпустил его... Ради нее. Чего же больше? Передайте Кристине, что я не хочу встречаться с ней. Я. НЕ. ХОЧУ. ЕЕ. ВИДЕТЬ. Он увидел изумление в глазах Антуанетты, которое быстро сменялось... презрением? Внезапно он словно бы увидел себя со стороны. Жалкий, раздавленный, слабый, униженный. Эрик ощутил, как в нем растет отвращение к самому себе. В кого он превратился? В ярмарочном уродце и то больше достоинства и мужества, чем в нем. "Глупец! Какой же ты глупец! - вопил его внутренний голос. - Ну признайся же, что ты тысячу раз раскаялся в том, что отпустил Кристину. Что сейчас любишь ее сильнее, чем когда-либо. Пусть Антуанетта расскажет ей об этом. Скажи, что ты променяешь все отпущенные тебе дни на одно мгновение встречи". Мужчина закрыл лицо руками. Его голос зазвучал глухо: - Не слушайте меня, Антуанетта! Все, что я сказал - бред... Я - ничтожество... - он опустил ладони и взглянул на Жири глазами, которые, казалось, тоска покрыла слоем пепла. - Поверьте, я не знаю, как поступить. Хочу ли увидеть ее? Да я мечтал об этом все время... Представлял, как она войдет сюда, и все станет как прежде... Но теперь я боюсь, что не выдержу, если еще раз потеряю ее. А это неизбежно. - Понимаю... Я знала, что будет нелегко. Но мне надоело быть сторонним наблюдателем и видеть, как вы рушите свои жизни, - мадам Жири сделала несколько шагов и оказалась напротив сожженного макета театра. Она повертела в руках обгоревшую фигурку и поставила ее на место. Статист. Она ухмыльнулась. Справа от миниатюрного, искусно выполненного здания театра стояли четыре не тронутые огнем (или просто спасенные?) статуэтки: Кристина, Мэг, Эрик и она. - Ты спланировал пожар заранее? А я думала, что ты разбил люстру в порыве гнева...- она многозначительно замолчала, ожидая его объяснений, но их не последовало. - Директора этого так не оставят. Сегодня у них было собрание, на котором присутствовал Рауль. Они явно что-то замышляют. Сейчас, когда они знают, где тебя найти, оставаться в подземелье небезопасно, - говорила мадам Жири, меняя фигурки местами. - Можешь пожить у меня, пока не выяснится, что делать дальше, - фигурка Эрика присоединилась к мадам Жири и Мэг. - Можешь уехать из Парижа, - Дон Жуан передвинут в сторону. - Можешь... - Антуанетта соединила статуэтки Эрика и Кристины, затем повернулась к Призраку. - В любом случае, здесь тебе больше оставаться нельзя. Подумай об этом. Она медленно направилась к выходу, но потом, обернувшись, произнесла: - Пойми, она хочет увидеть Эрика, а не Призрака... Эрик внимательно выслушал мадам Жири и грустно улыбнулся. Забота о нем этой взрослой, строгой женщины тронула его до глубины души. Но условия, которые предлагала Антуанетта, были неприемлемы. - Нет. Я никуда не пойду и уж тем более не стану прятаться за спинами женщин, - он решительно вскинул подбородок. - Я сердечно благодарю Вас за помощь, мадам, но не могу ее принять. То, что сейчас происходит, касается меня одного. И в это дело я никого не хочу и не буду втягивать. Не стоит беспокоиться обо мне, дорогая Антуанетта. Мне наплевать на то, что будет со мной. Я умер в тот миг, когда Кристина ушла отсюда со своим виконтом. Если де Шаньи придет за моей головой, я встречу его. И мы все выясним как мужчины. Если он струсит и попытается расправиться со мной чужими руками... так тому и быть. Я не стану убивать людей. Ловушки обезврежены, и теперь любой может найти меня без риска для своего здоровья. Эрик засунул руки в карманы своего сюртука, чтобы Антуанетта не заметила, как они дрожат. - Что же касается Кристины... Я не думаю, что ей не нужно приходить сюда. У нее сейчас новая жизнь... Не стоит омрачать блестящее будущее визитом ко мне и последующими за этим безрассудством проблемами с женихом... - слова давались ему с трудом; он нервно сглотнул. - Скажите ей, что я очень ее люблю... и буду любить всегда - в этой жизни и в мире ином, если ТАМ мне позволят сохранить память о ней... Скажите, что она подарила мне счастье... Что я ни о чем - слышите! - ни о чем не жалею. Пусть она простит меня, если сможет... - Я передам... Но не думаю, что теперь она последует твоему совету... ты по-прежнему можешь рассчитывать на мою помощь, - и, немного помолчав, добавила. - В любом деле... - Благодарю Вас, мадам. Я рад, что Вы меня поняли. - Эрик улыбнулся. - Вы позволите? Он галантно поцеловал кончики пальцев мадам Жири, задержав ее руку в своих ладонях чуть дольше, чем того требовали приличия. - Вы совсем промокли, - он критично осмотрел испорченное платье бывшей балерины. - В комнате, которая предназначалась для Кристины Вы можете привести себя в порядок. А когда согреетесь, я переправлю Вас на лодке на другую сторону озера. Согласны? Мадам Жири критично оглядела себя. Нда... хуже не придумаешь. Она чихнула. - Похоже, промокшая одежда дает себя знать. Если ты сегодня так гостеприимен, я приму приглашение, но долго обременять тебя не стану, - она положила руку ему на плечо и устало улыбнулась. - Покажи мне комнату. ххх Никс и Блэки стояли посреди огромной гостиной. В камине весело горел огонь, за окном лил серый дождь. - У тебя сегодня просто день визитов, - хмыкнула Никс. - В моем гардеробе множество совершенно новых вещей, которые тебе подойдут. Я слишком редко ношу платья, чтобы иметь их так много. Она провела Блэки наверх, в свою спальню. Жестом указала на большой платяной шкаф. - Посмотри там, - оставив девушку разбираться с вещами, Никс спустилась вниз и велела слугам приготовить глинтвейн. ...Блэки совершенно без зазрения совести принялась копаться в гардеробе Никс. Она недовольно морщила нос, откладывая в сторону темные вещи... Сколько темной одежды, какой ужас! Есть ли тут что-нибудь светлых тонов? Блэки носила только белое, это была её слабость... Одеваться в белое и при этом не выглядеть как невеста - это искусство! Наконец, в дальнем углу шкафа она смогла отыскать подходящее платье. И оно оказалось белым. Какая радость! Блэки поторопилась облачиться в новую одежду и придирчиво осмотрела себя в стоящем рядом зеркале. Немного маловато, чуть жмет, но это не страшно... А платье красивое, легкое такое, простое, всего несколько маленьких бантиков на юбке, совсем как она любит... Коротковато, правда, хотя и это не беда. Вот только декольте... Хм... Женщина в этом платье будет бросаться в глаза. Блэки попыталась представить Никс в декольтированном наряде. Она даже зажмурилась от усилия, но, как ни старалась, она не могла вообразить Никс в ЭТОМ. Такое платье и её новая знакомая слишком несовместимы. Интересно, а она сама в этом наряде Эрику понравится? Блэки удивилась, что она подумала об этом. - Эрику понравится, - ледяным тоном сказало зеркало. - Он любит красивые вещи. И у него есть вкус. Однако, милая Блэки, белый цвет его немного смущает... И это неудивительно - он привык жить во тьме. Но согласитесь, милочка, это платье сшито не на Вас. Вам куда больше подошло бы вот это... - зеркало отразило Блэки тончайшем белое одеянии, с ангельскими крыльями за спиной. - Ну как? - Ай! - девочка испуганно отскочила от зеркала. Никс и впрямь волшебница, а ее замок заколдован. Иначе с чего бы здесь разговаривали зеркала? Нет, стоп. Нужно держать себя в руках. Несмотря ни на что. Что в таких случаях говорил Александр? Самообладание, вежливость и смелость - три заповеди путешественницы во времени. - Я не отождествляю себя с ангелом, - немного заикаясь, ответила она. - Характер не тот. Я лучше смотрюсь на венецианском карнавале. Есть в нем что-то дикое, языческое... Как и во мне... Нет, Вы правда думаете, что ему понравится? Вы так хорошо знаете Эрика? Интересно было бы узнать что-нибудь о её странном знакомом. Черт, она же с зеркалом разговаривает! - Да, мадемуазель, Вы разговариваете с зеркалом. И не надо смущаться. Задавайте вопросы, а я отвечу, если смогу. А то, что Вам не нравится ангельский образ и Вы хотите нечто языческое... Тогда я могу предложить костюм вакханки. Еще есть "богиня", "фея", смирительная рубашка в конце концов... Венецианских масок не предлагаю, поскольку наш грустный друг уже достаточно насмотрелся в жизни на самые разные маски... Да и я тоже. Впрочем, если Вы захотите остаться в своем платье, никто возражать не будет. Мне скучновато изо дня в день отражать один и тот же темный образ... Хочется немного развлечься. Для меня было истинным праздником, когда хозяин решил облачиться в костюм Дон Жуана, - в голосе зеркала появились мечтательные нотки. - А... А почему он такой темный? Мне показалось, что Эрик очень страдает, у него такая музыка... Что произошло? Это связано с его внешностью, да? Мне действительно очень интересно. Раз я появилась в его доме, то это неспроста... Значит, я должна что-то сделать... - Ну почему сразу с внешностью. Он одинок. Он сам избрал для себя такой путь. Эрик ни о чем не просит. Нужно - он берет сам. А помочь Вы ему сможете, если вернете ему веру в жизнь. С некоторых пор он ее утратил... Но он сам все расскажет, если захочет, а захочет он лишь тогда, когда поверит... Блэки села на пол перед зеркалом. - Я очень хотела бы ему помочь. Мы с Никс обязательно к нему вернемся... Как все-таки удивительно! Это одна из самых невероятных историй, в которые я когда-либо попадала... Как можно завоевать доверие человека... живущего в подвалах Парижской Оперы? Это действительно экстраординарная личность... Сейчас в его доме кто-то есть? Я бы не хотела появляться при лишних свидетелях... Надо дождаться, когда та женщина уйдет... Вы ведь сможете сказать нам, когда это будет? А показать Эрика? - Показать его вам вряд ли удастся, а вот увидеть его я смогу. - Ну и что сейчас происходит? Та женщина ушла? Зеркало замерцало и замолкло. Прошло долгих пять минут. - Нет, мадам Жири не покинула Эрика. Но разговор близится к концу. Вам тоже стоило бы в нем поучаствовать. Жири, пожалуй, единственный человек, которому Эрик доверяет. Ей может понадобиться Ваша помощь. ...В спальне слышались голоса. Один определенно принадлежал Блэки. Но второй... Никто из ее четырех слуг таким не обладал. В замке что, привидения завелись? Никс распахнула дверь пинком: руки были заняты двумя бокалами богемского стекла. Увидев Блэки, она не удержалась от улыбки: - Наконец-то это платье кому-то пригодилось. Тебе оно к лицу. С кем ты сейчас беседовала? У меня в доме вроде бы призраков нет. Она поставила один бокал на комод, из второго отпила и посмотрелась в зеркало. А сегодня она на удивление хорошо выглядит. И цвета удачно подобраны - рубашка не белоснежная, а чуть кремовая, жилет приглушенных тонов. Как раз, чтобы лишний раз подчеркнуть белизну кожи и черноту глаз. - Приветствую Вас, - прохрустело зеркало. Брови Никс поползли вверх, но через несколько секунд истинно английское самообладание взяло верх. - Простите? - спросила Никс. - У меня появились заколдованные зеркала? - Представьте себе, - Блэки улыбнулась. - Мы сейчас об Эрике беседуем. Нам надо вернуться туда. И как можно скорей, - она подошла к комоду, взяла бокал и с видом знатока сделала глоток. - Отличный глинтвейн. Я пила подобный в итальянских Альпах, там его отлично делают, как, впрочем, в Германии и Австрии... - она начала вспоминать события минувших лет, потом недовольно тряхнула головой. - Спасибо. Вы невероятно добры. Хоть мы и едва знакомы, но Вы хорошо отнеслись ко мне, а это так редко бывает, - она осеклась. - Я как раз думала о том, что если я появилась в доме Эрика, то мое пребывание в этом времени как-то связано с ним... Я должна ему помочь... Что Вам известно об этом странном человеке? Он и правда загадочный... - она снова улыбнулась. - Вот сейчас допьем глинтвейн и вернемся... И будем слегка навеселе... Но вообще-то меня тяжело опьянить... Стаж. - Это немецкий рецепт. Баварский, если быть точнее, - пояснила Никс, обдумывая сказанное девушкой. - Знаешь, ты - первый человек, кто говорит мне, что я добра. Серьезно. Мне доброй быть не полагается. Ну да ладно, не о том речь... Об Эрике мне известно очень мало. Я узнала о его существовании случайно, хотя уже давно резервирую ложу в Опере. Однажды кто-то сказал мне, что под зданием театра есть озеро. Я решила проверить. И тогда впервые услышала ЕГО музыку... - она помолчала, предаваясь воспоминаниям. - В общем, музыка - моя слабость, а тем более такая музыка. Все, что я знаю об этом человеке, так это то, что он крайне скрытен, одинок и невероятно талантлив. Но, судя по всему, в последние дни случилось нечто ужасное... - Ох! Как Вы меня заинтриговали! Одинокий, несчастный, гениальный... Идеальный объект для жалости и помощи! - Блэки внезапно вскочила и схватила Никс за руку. - Скажите, Вы верите предчувствиям? Я верю... И сейчас... Знаете, у меня такое бывает... Нам надо вернуться. Я знаю. Надо, - она была взволнована. - Сейчас произойдет что-то... Давайте вернемся к Эрику. Мы должны ему помочь. Я здесь именно для этого. Да и Вы оказались в его доме совсем не случайно. Никс пристально вгляделась в глаза Блэки. Интуиция, доставшаяся ей в наследство от матери-ведьмы, редко обманывала хозяйку. Теперь она подсказывала, что Блэки стоит послушать. - Ладно, Блэки. Я тебе верю. Она отставила бокал, бросила подозрительный взгляд на зеркало, затем положила руку на плечо Блэки. Через секунду в комнате осталось только эхо от ее голоса. ххх Интегре не терпелось как можно быстрее попасть в подвалы Оперы, тем более, благодаря связям она кое-что узнала о здании театра и даже достала подробную карту подземелий. Что ж, сейчас она на месте, пути назад нет. ...Пламя факела едва освещало пространство вокруг. Интегра попыталась понять, где она находится и куда ей идти дальше. Она сверилась с картой. Ага, до места назначения осталось совсем немного, удачи ей. Девушка уверенно шагнула вперед. Она дошла до поворота, обозначенного на схеме, как вдруг сквозняк задул пламя. Теперь в полной темноте она шла на ощупь, касаясь мокрых стен. Время от времени она слышала шорох, иногда что-то пробегало рядом с ее ногами (должно быть, это были крысы, но девушка старалась не думать об этом). И вот узкий, давящий коридор закончился... Вокруг была вода. Похоже, это подземное озеро. На другом берегу виднелось что-то вроде острова. "Несомненно, это и есть его жилище", - подумала Интегра и уверенно шагнула в воду. Вода была холодной, на дне было нечто, похожее на слой ила, потому что ноги девушки скользили. Идти было очень трудно. Но Интегре было не привыкать к подобным условиям. Она подошла к решетке, которая была опущена не до конца. Нагнувшись, она пролезла под ней. Пройдя чуть дальше, обнаружила необычное сооружение, похоже на жилой дом. Внутри несомненно кто-то был. Интегра различила два голоса: мрачный - мужской и очень взволнованный - женский. Подойдя ближе, она увидела худого мужчину, который почему-то был в маске и женщину, в которой Интегра узнала балетмейстера мадам Жири. "Должно быть, этот незнакомец и есть Призрак Оперы", - решила она. Сейчас, глядя на него - слабого и невероятно уставшего - она никак не могла поверить, что он причастен к недавним ужасающим событиям в Опере. Директора дали ей задание разобраться в истории "привидения" и как можно скорее обезопасить труппу театра и администрацию от Фантома. Но теперь девушка с трудом представляла, как она сможет арестовать этого человека, натравив на него армию полицейских ищеек. Посадить его в тюрьму? Нет. Интегра тряхнула головой, пытаясь отогнать от себя неприятную картину. - Нет, я не смогу! - невольно вырвалось у нее. Она сразу же прикрыла рот ладонями, молясь, чтобы ее восклицание не услышали люди в доме... ххх Мадам Жири с удивлением оглянулась по сторонам. - Эрик, у тебя гости? Я только что слышала чей-то голос. - Ах, эти... Были здесь две странные особы... Женщина и с ней девушка, еще совсем ребенок... Антуанетта округлила глаза. Какие гости? Женщины? Здесь??? Но как? - Эрик, ты меня беспокоишь... Ты уверен, что чувствуешь себя хорошо? - острожно спросила она. - Не уверен, что хорошо... Теперь я совершенно ни в чем не уверен... Знаете, я сначала тоже подумал, что мне мерещится всякая чертовщина... Например, когда женщина каким-то невероятным образом высушила платье на девушке. Всего за несколько секунд. А девушка еще страннее. Ведет себя как существо не от мира сего. Вроде бы внешне совсем еще ребенок - хрупкая, маленькая, любопытная, непосредственная, но что-то в ее глазах не так... Словно ей гораздо больше лет, чем кажется на первый взгляд. А это еще что? - Эрик заметил медальон и взял его в руки. - Какой необычный... Это не моя вещь. И у Кристины я никогда такого не видел. Готов побиться об заклад, что медальон оставила одна из них... Значит, эти дамы действительно были здесь. Или Вам до сих пор кажется, что я не в себе? ххх ...Никс не совсем аккуратно выбрала место для "приземления". Они с Блэки появились аккурат посреди комнаты на глазах у Эрика и мадам Жири. Впрочем, Никс в первую очередь обратила внимание на то, что наступила на свой собственный сюртук из дорогого сукна, лежавший на полу. - Dammit! - вырвалось у нее. Тут она заметила мадам Жири. - Прошу прощения, мадам, - Никс элегантно поклонилась, решив, что реверанс в ее одежде будет выглядеть нелепо. - Ну вот. Что я говорил? Это про них я Вам рассказывал, Антуанетта, - он обернулся к гостьям. - Вы подтверждаете мою вменяемость, хотя и вносите коррективы в мои планы. Что на этот раз? А то у меня уже голова идет кругом от ваших неожиданных исчезновений и появлений, - он потер лоб. - Самое печальное в том, что я совершенно ничего не понимаю. - Что на этот раз? - встрепенулась Блэки. - Простите, я забыла у Вас свой медальон, - она взяла украшение со стола и для пущей достоверности даже помахала им перед лицом Эрика. - Видите? Он очень ценный, я не могла уйти без него, - она повернулась к мадам Жири и сделав реверанс. - А Эрик вполне вменяем. Только ничего не понимает. Хотя что тут понимать? - она посмотрела на женщину, словно спрашивая её. - Что тут понимать? Разве это так плохо - две очаровательные девушки, навещающие тебя время от времени? Я была бы рада на Вашем месте, месье Эрик - Призрак Оперы! - она смешно сморщила носик и улыбнулась мужчине. - Да, кстати, я хотела Вас спросить... У вас случайно нет свободной комнаты, которую я могла бы снять? Мне негде остановиться, а у Вас так уютно...У меня есть деньги, если Вас это волнует! "Наверное, у Эрика сейчас рот от удивления откроется..." - подумала она. Что за бред она несет? Она могла бы спросить о квартире Никс. Хотелось бы надеяться, что та ничего не скажет по этому поводу. "Да я и не хочу комнату. Мне нужно ошеломить Эрика. Вот так... Хм, а он действительно спит в гробу?" Да она что, издевается, что ли? Эрик ошеломленно смотрел на девушку. Ну до чего невинный у нее взгляд! Словно задала ему сейчас вопрос о погоде, а не... Он не смог подобрать нужных слов, чтобы охарактеризовать просьбу Блэки. - Я не ослышался, мадемуазель? Вы хотите... снять комнату? Здесь?! - он смущенно кашлянул. - Вы меня удивляете... Большей нелепости я еще не слышал... Нет, если Вы хотите, то можете остаться. Деньги меня не интересуют. Только, боюсь, здесь становится небезопасно. Боже, что он сейчас несет? Какие гости, какие постояльцы здесь, у него? Положительно, общение с этими дамами странно действует на его психику. И если бы он не был сейчас уверен, что все происходит на самом деле, можно было бы предположить, что он попал в плен тяжелой душевной болезни. Кажется, эта напасть называется шизофренией? ххх ...Интегра затаилась. То, что сейчас разыгралось перед ее глазами, поражало воображение... Прямо посреди комнаты, в которой находились странный мужчина в маске и мадам Жири, вдруг совершенно из ниоткуда появились две женщины. Вернее, одна из них была еще совсем юной. Очевидно мадам Жири ничего не знала о них, так как выглядела ошарашенной. Господи, какая чертовщина, подумала Интегра. Она протерла глаза, даже проверила очки, чтобы убедиться, что увиденное ей не померещилось. Она всмотрелась в людей в комнате. Нет, они материальны, самые настоящие люди из плоти и крови. Женщина в мужском костюме почему-то выкрикнула: "Dammit!" Это было странно, поскольку она явно была англичанкой - Интегра сразу узнала акцент. Странная компания: девочка, женщина-англичанка, строгая балетмейстерша и... Призрак Оперы. Надо идти, все обдумать дома, вдруг решила она. Но стоило ей сделать шаг, как, поскользнувшись, она оступилась и задела какой-то механизм. По озеру пошли волны. Всплеск воды отозвался эхом по всему подземелью. Люди, находившиеся внутри дома, разом оглянулись в сторону двери, за которой пряталась Интегра. Никс, отряхивавшая сюртук, отшвырнула предмет одежды в сторону и ринулась на звук. Оказавшись на месте быстрее, чем положено простым смертным, она остановилась перед незнакомкой и скрестила руки на груди. Черт подери, какое знакомое лицо... И та же манера, что и у самой Никс - носить мужскую одежду. Где же она видела эту даму? Может, когда один из конкурентов по колониальным разработкам хотел выставить ее перед Ее Величеством аферисткой и нанял сыщика? Или нет? - Итак, мисс или миссис, отчего же Вы такими странными глазами смотрите на меня? У Вас вид виноватый, как у ребенка, стянувшего из буфета печенье, - прошипела Никс. Радости не прибавилось от сознания того, что она не знала, с кем имеет дело. Зато прибавлялась злость, а с ней - родной шотландский акцент. В сочетании с французским языком звучало довольно угрожающе... ххх Мадам Жири ринулась на звук, недоумевая, как эта странная женщина оказалась на месте так быстро. Голова шла кругом. Что здесь происходит? Хотелось вопить во всю глотку! Но лишний раз шокировать Эрика не стоило, тем более, что он довольно ровно воспринимал эти события. Взглянув на дамочку в мужской одежде, Антуанетта прислонилась к стене. Они и без нее разберутся. Ее же дело сейчас не поддаться панике. Следовало бы привести мысли в порядок. - Кто там, Антуанетта? - Эрик едва сдерживался, чтобы истерически не расхохотаться, поскольку происходящее более всего напоминало дурной сон. - Надеюсь, это месье виконт? Если это он, пусть проходит сюда, я хочу предложить ему выпить за мое здоровье. Оно мне еще понадобится, верно? Адекватно воспринимать происходящее ему становилось все сложнее. Он достал из шкафа бутылку бренди. Выпил залпом рюмку. Поморщился. Не сбрендить бы от бренди... Он повторил про себя дурацкий каламбур несколько раз и усмехнулся. Ему вдруг захотелось выставить незваных гостей вон. Пусть идут, откуда пришли. Все было не ко времени, не нужно, странно и... больно. Мадам Жири нетвердым шагом поплелась к Эрику. Голова ныла. В глазах рябило. - Очередной странный посетитель... Точнее посетительница, но в мужском одеянии. И чего это они все так полюбили мужскую одежду? - Антуанетте хотелось говорить о чем угодно, только не о том, что сейчас происходит, ибо мысли ее давно утратили свой логический ход от этих странных событий. ххх Не успела Интегра сообразить, в какой ситуации она оказалась, как женщина, которая появилась недавно и возникла в комнате вместе с юной девушкой, очутилась прямо перед ней. Ее тон был далек от любезного. Но ничего другого ожидать не приходилось. - Здравствуйте.... Я.. я... - начала оправдываться Интеграл, но, быстро овладев собой, она поднялась на ноги и решительно протянула руку женщине, стоявшей перед ней. - Мисс Интегра Вейнс, очень приятно... ххх ...Интегра Вейнс? Она её тоже помнит... Да... Это было... В будущем... Черт, это же нехорошо... Там, лет через десять, в Лондоне... Блэки вспомнила ту ночь: дождь, грязь, лужи, они с Джеком бегут, пытаясь скрыться от детектива и полицейских... Эти холодные глаза... Это сейчас она испугана, а тогда... Это она убила Джека. Всего один выстрел. Холодные презрительные глаза. Один из её врагов - вот кто эта Интегра. Только врагом она станет потом, не сейчас... Потом... Это плохо. Нельзя встречаться со своим будущим. Что говорил Александр? От этого можно и погибнуть. Выживешь, если только очень повезет. Она уже чувствует себя плохо... Черт, если Интегра здесь, то это значит, что ей за чем-то нужен Эрик... Понятно зачем. Таких, как она нанимают, чтобы устранить нежелательных субъектов. Эрик - нежелателен. Боже, как это просто! И страшно. ххх - Взаимно, - ледяным тоном произнесла Никс, очень крепко пожимая руку Интегре. Странно... знакомое имя. Вряд ли совпадение... Посмотрим, что будет дальше. Для начала представимся. - Вероника Дангросс. Леди Дангросс, - уточнила Никс, сверля взглядом девушку. А на сыщиков у нее вообще нюх. И вот снова знакомое выражение в глазах - перед ней детектив. Профессиональный. Хороший. Даже слишком хороший. И вряд ли остановится перед чем-то... будь оно даже чертовщиной. - Итак? - подозрительно мягким тоном произнесла Никс. - Я очень извиняюсь за свое вторжение, но я не хотела... - конечно, любые извинения в данной ситуации выглядят глупо. Подвалы - это вам не парк, где можно спокойно прогуливаться и случайно наткнуться на чью-то компанию. Но почему эта Никс так на нее смотрит, она как будто все о ней знает... И еще этот акцент... сказала, что она леди... Хм... Хотелось бы ей ответить, что и она имеет отношение к английской знати, но разве кто поверит, что аристократка работает сыщиком во Франции? Интегре вспомнилось убийство отца, но она сразу же отбросила грустные воспоминания. Сейчас следовало бы разобраться во всех этих странностях... Кстати, она обратила внимание на то, что, увидев ее, той юной мадемуазель - кажется, ее зовут Блэки - почему-то стало плохо. Она как будто увидела привидение... Может, она меня знала, подумала Интегра. Да нет, навряд ли... В Англии у нее почти не было подруг, училась она дома, а после смерти отца, уехав во Францию, она вообще перестала общаться с кем-либо. В ее жизни не существовало ничего, кроме работы. А эта девушка... Нет, она не похожа на преступницу... - Если люди чего-то не хотят, они обычно не делают этого, - спокойно произнесла Никс. Если эта дама занимается слежкой за Эриком, то у него дела плохи... Никс перешла на английский: - Интересное место Вы выбрали для прогулок, мисс. Очень интересное. И кто же был так любезен и добр, что направил Вас сюда? Интегре было непривычно слышать родную речь через десять лет, проведенных во Франции. -Понимаете, дело в том, что я интересуюсь зданием Оперы, историями, связанными с ней... Мое увлечение и привело меня сюда... Я и понятия не имела, что здесь может кто-то жить, - начала на ходу сочинять Интегра. - Мисс... Леди Дангросс, значит, Вы из Великобритании... - она улыбнулась, пытаясь хоть чуть-чуть разрядить обстановку. - В точности так, - криво усмехнулась Никс. - Разумеется. Всех нас сюда привели истории. Никс перестала злиться, решив успокоиться - иначе невозможно мыслить здраво. Итак, эта Интегра лжет. Что именно она скрывает - неясно. Но то, что она неумело врет, пытаясь выгородить себя - несомненно. Знакомое такое ощущение, когда от человека брызжут искры неуверенности - а вдруг не поверят? А вдруг разоблачат? И все же, что здесь делает сыщик? ххх ...Блэки подошла к Эрику. Она чувствовала себя все хуже и хуже, перед глазами все плыло. - Эрик, - её голос был тих и немного дрожал. - Эрик, я понимаю, это все Вам кажется бредом и сумасшествием, но успокойтесь... На самом деле я спросила про комнату просто так... Простите меня за это. Но сейчас главное не это. Я знаю женщину, которая только что пришла сюда. Она - детектив... И намерена Вас... Вы в опасности, в очень большой, если Вам до этого есть хоть какое-нибудь дело... - она пошатнулась, ей пришлось схватить мужчину за руку, чтобы не упасть. - Я понимаю, что на Вас и так много всего навалилось, но поверьте... мне и Никс. Мы не причиним Вам вреда, - она подошла к столу, на котором стояла бутылка бренди, и налила себе рюмку. Потом посмотрела на практически пустую бутыль. - Вам не следует так много пить, - она с усилием улыбнулась, а затем ловким натренированным движением выпила бренди. - Теперь вроде бы полегче... В общем, Вам надо поверить нам и принять наше существование как неоспоримый факт... и постараться найти в нем хорошие стороны. Вот так... И я здесь... Голова закружилась. Алкоголь лишь на мгновения прояснил ее разум... Наверное, это конец, обреченно подумала она. Нет, так нельзя! Встреча прошлого с будущим - это опасно для её жизни, но она справится, должна справиться... - И я здесь... чтобы... - она говорила через силу, - чтобы Вам помочь. Я Ваш друг, такой... внезапно... ниоткуда... появившийся...д...друг! Девушка покачнулась. На несколько мгновений все вокруг стало черным, а потом Блэки обнаружила себя на полу, одной рукой сжимающую столешницу, чтобы не упасть. - Помогите мне встать, - её голос был жалким. - Нет, лучше идите туда... И Вы тоже, - она посмотрела на мадам Жири. - Идите к этому детективу... ее зовут Интегра... - О, черт! Вы не ушиблись? - Эрик подхватил девушку на руки. - Так, мадемуазель, давайте договоримся решать проблемы по мере их поступления. Я не знаю, кто Вы такая. Я не понимаю, почему Вы здесь очутились, зачем я Вам нужен. Надеюсь, Вы дадите мне на эти вопросы внятные и исчерпывающие ответы. Потом. А сейчас Вы не в том состоянии, чтобы объяснять и уж, тем более, указывать мне, что делать. "Весу в ней - как в цыпленке, - вдруг улыбнулся Эрик, - С этой девчонкой и правда что-то не то. Надо же, "я ваш друг". Смешная". - Антуанетта, Вы не могли бы оказать мне услугу и побыть в комнате с нашей пациенткой, пока она полностью не придет в себя? А я разберусь с этой... Интрегрой, кажется. Он отнес девушку в комнату, которую когда-то с такой любовью приготовил для Кристины, и положил на кушетку. Осторожно коснулся лба Блэки пальцами. - Ничего страшного. Но Вам стоит отдохнуть, - он сделал паузу. - И не беспокойтесь обо мне, я привык самостоятельно улаживать свои дела. ххх - Бедная моя девочка, - сказала Антуанетта, присаживаясь на кровать. - Что случилось? Ты так бледна. - Мадам Жири смотрела в бездонные глаза девушки и понимала, что та намного старше, чем кажется на первый взгляд. В этих глазах блистала мудрость. - Блэки, что с тобой? Ты так внезапно осела... Такое ощущение, что это Интегра на тебя как-то странно действует. - Вы - Антуанетта? Мне о Вас рассказали, - здесь, подальше от озера и Интегры, ей стало чуть полегче. - Да, мне немного... нехорошо. Действительно, это все из-за той женщины... Я не могу находиться с ней рядом. И Эрику надо её опасаться. Если её наняли, значит, дело серьезно. Да, именно так, - она посмотрела на женщину. - Большая опасность. Я знаю. Мадам Жири забеспокоилась, нервно потерла веки. Надо с этим справиться. Не думай о себе, Антуанетта! Как бы плохо тебе не было... Окружающим нужна твоя помощь. Хотя, что ты можешь предложить? - Чем я могу помочь? У меня вообще такое ощущение, что я сплю и вижу сон. Все происходящее так нереально... До сих пор не укладывается в голове, как вы с той женщиной попали в дом на озере? Но это подождет... Вам лучше? Простите, я, наверное, утомляю Вас. Но когда проговариваешь свои мысли вслух, создается впечатление, что это говорит кто-то другой. И поэтому мысли уже не кажутся такими абсурдными, - мадам отвела взгляд от проницательных глаз собеседницы. - Блэки, скажите, неужели Интегра угрожает безопасности Эрика? Теперь я, кажется, начинаю понимать... Там, наверху, - Антуанетта пальцем показала на потолок, - произошли необыкновенные события. Директора и наш уважаемый патрон устроили внеочередное совещание. И все бы ничего, да только мы с месье Рейе об этом не знали, а нас на такие собрания обычно зовут... Из этого можно сделать вывод, что обсуждали они нечто тайное... Да, месье виконт, от Вас я такого не ожидала... - задумчиво произнесла мадам Жири. - Блэки, ты можешь полежать минут пять в одиночестве? Хочу устроить допрос нашей любопытной гостье, - мадам Жири залихватски подмигнула, повышая настроение Блэки. ххх ...Еще одна женщина в мужском платье. Глаза у нее бегают, как у человека, уличенного в чем-то неприглядном. Эрик неслышно подошел к дамам и, смерив новую гостью внимательным взглядом, произнес: - Значит, Вы и есть леди Интегра? - он постарался придать своему голосу холодность. - Могу я поинтересоваться, что именно занесло Вас сюда? Я не ждал гостей. Тем более тех, с кем я не знаком лично. Но рискну предположить, что Вас очень заинтересовала моя скромная персона. Иного объяснения Вашему появлению здесь попросту не существует. Что ж... я внимательно Вас слушаю, леди. - Ваша персона... Извините, но я, наверное, не расслышала, как Вас зовут. Не исключено, что Вы и есть тот человек, который меня интересует, - это он, это точно он, думала Интегра. - Если Вы оказались здесь, значит, прекрасно знаете, как меня зовут, леди, - он слегка поклонился. - Впрочем... Хорошо, я представлюсь. Эрик. Род моей деятельности - музыка. Я композитор. Любопытно, что она скажет на это? Он усмехнулся. Если эта женщина очутилась в его доме по велению виконта и компании, то у нее совершенно другие сведения. Можно только догадываться, какие именно. Шантажист, убийца, маньяк... интересно, кто он еще в ее представлении? ...Мадам Жири тихо приблизилась к ним и встала за спиной Эрика. Она с интересом наблюдала, как он хитрит. Ее помощь сейчас ему вовсе не нужна. Он в своей стихии. Мягким вкрадчивым голосом он вытянет из Интегры больше, много больше, нежели она, срываясь в разговоре до крика... Что ж, мисс Интегра, ведите свою игру до конца, но Призрак Оперы все равно выйдет победителем! Нет это все-таки не он, - облегченно вздохнула Интегра. Слава Богу, этот несчастный человек не может быть кровожадным убийцей. Он не был этим Призраком Оперы, несмотря на свою маску. Она не верила в то, что композитор может оказаться преступником. Он музыкант, хотя и странно было встретить в подвалах Оперы такого человека. Но увиденное за вечер тоже было странным. Поэтому она была готова поверить чему угодно. За последний час она, наверное, потеряла лет десять жизни. Она устала, очень устала. И уже не волновалась из-за женщины, как ее звать - Леди Дангросс... Не удивила Интегру и странная ухмылка Мадам Жири, и обморок той девочки... Она чувствовала себя измученной. Ей казалось, что она сама вот-вот потеряет сознание. Но, собрав последние силы, она гордо выпрямилась и даже смогла улыбнуться. - Очень приятно, господин... э-э-э... Эрик. Можно ли узнать, что это за место, и что здесь происходит? - устало, но дружелюбно спросила Интегра. - Я никогда не слышала, что подземелья Оперы - место для посещения... - Это действительно не место для посещений и дружеских вечеринок... Вы меня удивляете, леди, - произнес Эрик подчеркнуто сухо. - На Вашем месте я бы поостерегся спускаться в подземелья. Здесь не так безопасно, как могло показаться. И молодой женщине вроде Вас тут совершенно нечего делать. Я думаю, будет гораздо лучше, если Вы подниметесь наверх и забудете дорогу сюда раз и навсегда. К черту учтивость! Нужно поскорее выставить отсюда эту даму, которая сует нос туда, куда не нужно. Ему надоели гости. Он устал от них всех. Ну... или почти от всех. - Да, леди Интегра, позвольте напоследок дать Вам полезный совет... Не вмешивайтесь в дела, подоплеки которых не знаете. Тем более остерегайтесь быть слепым орудием в руках людей осведомленных, - глаза Эрика недобро сверкнули. - Это может быть опасно. Я не пугаю - предупреждаю Вас. Окажись Вы здесь хотя бы месяц назад, я бы не поручился за сохранность вашей жизни. Как вы, наверное, знаете, в таких мрачных местах обожает селиться всякая нечисть… привидения... призраки. Эти сущности очень не любят, когда их покой тревожат. А теперь - прощайте! Он развернулся и направился в свой кабинет. Если эта Интегра умна, она последует его совету. И пусть благодарит свою удачливость за то, что он в последнее время… не в форме. Иначе ее судьбу давно решили бы его верные и безотказные стражи – «милые» приспособления вроде сирены. - Что ж до свиданья... - сказала девушка в спину уходящему Эрику. Если хозяин дома попросил уйти, то не стоит его сердить... "Я уйду, но не обещаю, что забуду дорогу сюда", - подумала Интегра и тихо, бесшумно удалилась. ххх Никс улучила момент и решила поговорить с мадам Жири: - Простите, мэм, но меня не было в городе последние несколько месяцев... Пожалуйста, хоть Вы меня просветите - что же тут случилось? Я так понимаю, что во всем замешаны мисс Даэ и виконт де Шаньи? - Вы правы. Об этом всю неделю газеты пишут. Виконт, разумеется, против шумихи вокруг своего имени и имени мадемуазель Даэ... Не думала, что он пойдет на такое. - Ах, вот как... - глубокомысленно отреагировала Никс. - Газеты... В ее глазах появилось отсутствующее выражение, лоб покрылся испариной. Никс усиленно считывала информационное поле вокруг себя. Закончив, она встряхнулась и вновь обратилась к мадам: - Так что же, теперь можно сказать, что у театра нет покровителя? Тем более, в такой момент, после пожара... Значит, у меня может появиться возможность влиять на дирекцию... ххх Блэки осматривала комнату, лежа на своем наблюдательном пункте, про себя отметив, что "наблюдательный пункт" куда комфортнее, чем тот симпатичный гробик, который она видела у Эрика в комнате. Эта кровать приготовлена явно для дамы. И эта комната тоже для женщины... У Эрика есть знакомая девушка? "Шерше ля фамм", как говорят французы. Ищите женщину и не ошибетесь. Вот и здесь. Девушка ушла - это просто и понятно... И еще грустно. Теперь Блэки становились понятны и ужасная музыка, и спиртное, и даже обморок... Дамы редки в доме Эрика. А теперь у него куча женщин. Как смешно! Ирония судьбы. Да... Много ещё надо узнать о нем, об этом самом Эрике... Блэки посмотрела на свое отражение в зеркале, висевшем напротив кровати. Бледна как смерть... Она вспомнила сегодняшний инцидент в замке Никс. У Эрика даже зеркала разговаривают... Как интересно... Но где он? Где Никс и мадам Жири? Неужели эта Интегра все никак не уйдет? ххх Эрик усмехнулся. Он остановился перед дверью бывшей комнаты Кристины. Что за ирония! Теперь там находится другая девушка. Столь же юная и привлекательная, но - чужая. Оказавшаяся здесь волей случая. Любопытная как ребенок. Странно все это… Странно и неуютно. Поколебавшись мгновение, он постучал. - Мадемуазель? – не дожидаясь ответа, мужчина вошел внутрь и окинул взглядом фигурку на кровати. - Как Вы себя чувствуете? Может быть, Вам что-то требуется? - О, нет, спасибо, - Блэки посмотрела на него. Её так и подмывало спросить, кому же принадлежала эта комната, и что же случилось, но... надо держать себя в руках. Это пока ещё не твое дело, уговаривала она себя. - Она ещё не ушла? Конечно, не ушла! Что она сказала, почему она здесь? - Эта женщина не ответила, почему, - Эрик пожал плечами. - Попыталась на ходу сочинить какую-то невнятную историю, но у нее это получилось плохо. Мне показалось, что она растерялась, словно увиденное здесь не соответствовало ее ожиданиям. Я могу только догадываться, что вызвало такую реакцию... Полагаю, леди уже ушла. Мужчина сел в кресло у стола. Скрестил руки на груди. - Надеюсь, Вы не против моего общества? Кстати, Вы так и не ответили на мой вопрос о самочувствии. Мне почудилось или ваше внезапное недомогание как-то связано с леди Интегрой? Вы знаете ее. Я в этом не сомневаюсь. - Да, я её знаю... То есть еще узнаю... - вздохнула она. - Это очень сложно объяснить, поэтому лучше даже и не пытаться... В общем, чем ближе она ко мне, тем хуже. Но мне уже лучше, - девушка улыбнулась. - А Никс там? Или Вы её тоже называете леди Никс? У Вас все леди. Я тоже буду леди. Леди Блэки, очень приятно, - она пристально посмотрела на Эрика, но взгляд у неё был чуть насмешливый. - А зачем Вы носите маску? Он улыбнулся. Второй раз за вечер. Определенно, эта девчонка забавна. Даже очень забавна. Было в ней что-то... бесхитростное, наивное. - Интегра - англичанка, если мне не изменяют память и слух. Различить лондонский акцент я еще в состоянии. Плюс особый выговор тамошней знати. Эта женщина, несомненно, происходит из аристократической английской семьи, хотя она довольно долго прожила во Франции. Поэтому уместнее обращаться к ней именно так - леди Интегра. А вот вас, милое дитя, мне удобнее называть "мадемуазель"... Что касается маски... - Эрик запнулся и бросил на девушку внимательный взгляд, пытаясь угадать, чем вызвано ее любопытство. - Это необходимость. Эрик услышал звук открываемой двери. - Антуанетта, - не оборачиваясь, констатировал он. - Проходите. Наша пациентка чувствует себя лучше. Это весьма кстати. - Не стоит, дорогая моя, задавать подобных вопросов, - произнесла мадам Жири. - Поверь, что всему есть свои причины, - она устало посмотрела на Эрика. - Эрик, тебе не кажется, что здесь оставаться опасно? Мисс Интегра доказала, что попасть в подвалы сейчас могут все, кому не лень. Мое предложение остается в силе. Антуанетта подошла к Блэки. - Дорогая, с тобой все в порядке? Ты гораздо лучше выглядишь. Но мне кажется, что сырость подвалов не даст тебе поправиться окончательно. Не лучше ли тебе остановиться у меня? - Не думаю, - Блэки вежливо улыбнулась. - Я привыкла ко всяким условиям. Как только Интегра уйдет, я окончательно приду в себя. Так что я буду здесь настолько долго, насколько позволит гостеприимность хозяина. "Не хочу я уходить. Нет, не хочу, слишком интересно. Не сейчас." - А что касается маски, то не стоит забывать, что и я, и Никс видели Ваше лицо. Скажу больше, мы успели его хорошенько рассмотреть, - добавила она самым невинным тоном. "Пока вы валялись в обмороке как впечатлительная девица", - хотелось ей сказать, но она сдержалась, только едва заметно прыснула от сдерживаемого смеха. - Ничего ужасного я для себя лично не обнаружила. Когда Вы в маске, с Вами трудно разговаривать... Я не вижу Вашего лица и не понимаю, что Вы чувствуете, я не вижу Ваших эмоций. Да и Вам, наверное, неудобно всегда ходить так... Не понимаю, что мешает её снять? Зачем Вам она? - Кстати, леди Интегра ушла, - сообщила мадам Жири. - Эрик, можно тебя на минутку? Отойдя в сторону, Антуанетта серьезно взглянула на него. - Эрик, уже поздно. Мне давно пора домой, пока сюда не пришла Мэг, - она вздохнула, и прищурилась. - Надеюсь, ты обойдешься без глупостей? - Антуанетта кивнула на Блэки. - Простите, - Никс заглянула в комнату. - Прошу прощения. Мадам Жири, скажите, дирекция по утрам на месте бывает? Получив утвердительный ответ, Никс чуть улыбнулась: - Тогда я покину вас. Было приятно познакомиться. Надеюсь, еще увидимся. Сэр, - она откозыряла Эрику. - Мэм, - поклонилась мадам Жири. - Мисс, - кивнула Блэки. На мгновение ей захотелось эффектно взмахнуть крыльями, но ее вовремя остановила вполне разумная мысль - для десятифутового размаха тут маловато места. И поэтому Никс исчезла без всяких эффектов. ...Похоже, гостьи решили дать ему передышку. Это и к лучшему. Он снова будет один. Для него это - норма. Привычка. Эрик внимательно выслушал Антуанетту. По ее словам выходило, что Блэки остается здесь. В принципе, он не имел ничего против этого. Девушка еще слаба. Он не настолько жесток, чтобы выставить ее отсюда в таком состоянии. А вот мадам Жири напрасно опасается за его поведение. Разумеется, он "обойдется без глупостей". В том, что касается женщин, он высоконравственен как монах-отшельник. - Спокойной ночи, мадемуазель. Отдыхайте... Если Вам что-то потребуется, я у себя в кабинете… Спокойной ночи, мадам Жири! Вам тоже пора идти, иначе Ваша любопытная дочь перевернет весь театр, пытаясь разыскать Вас. Эрик аккуратно закрыл за собой дверь. Войдя в свой кабинет, он первым делом бросил взгляд на часы. Они показывали четверть третьего ночи. Подумав, он постелил себе на диване. Затушил свечи. Несколько минут лежал, уставившись в потолок. Эрик пытался проанализировать все, что произошло за долгий утомительный день. Внятных выводов из случившегося сделать не удалось. Все было очень странно и пугающе непонятно. С этой неутешительной мыслью он заснул. ххх Мадам Жири устало открыла входную дверь. Темно. Антуанетта зажгла свечу и, взглянув на часы, с удивлением обнаружила, что уже четвертый час ночи. Интересно Мэг дома или нет? С беспокойством она направилась в комнату дочери. Приоткрыв дверь, мадам Жири с облегчением увидела спящую девушку. Успокоенная, она направилась к себе в комнату и стала готовиться ко сну. Но сон не шел. Она долго просидела перед зеркалом, ничего не видя и не замечая. Она обдумывала недавние события. Как ей быть? Но решение так и не пришло. - Утро вечера мудренее... - произнесла она легла в кровать. ххх Блэки лежала и слушала тишину. Какая она здесь! Там, наверху, хоть какие-то звуки: люди, экипажи, лошади - ты не чувствуешь себя таким одиноким... А тут... будто совсем никого нет. Словно в склепе. И как можно тут вообще находиться? Хорошо, что мы сегодня зашли, а так Эрик наверняка совсем один - кто захочет спускаться в подвалы? Только мадам Жири... Он, наверное, привык к этому, тут все дело в привычке... Нет, она точно сегодня не заснет. Внезапно Блэки пришло в голову проверить то, что так волновало её весь день... Она бесшумно соскочила с кровати и направилась к комнате Эрика... Со стороны, наверное, она выглядела жутко: белая тень, которая подобно привидению бесшумно "плывет" в воздухе... Ага, вот и эта жуткая коробка, в которой людей хоронят... Девушка осторожно приблизилась к гробу и заглянула туда... Он был пуст! Блэки нервно хихикнула. "Да, ты - дура! Конечно, он не спит там... Он же не псих... Это просто такой декоративный прием, понимаешь... Просто декоративный прием... Стиль такой - как на кладбище, как в склепе... Боже, он все-таки псих..." Но где же тогда Эрик? Он должен быть здесь... Блэки шумно вдохнула воздух. Она же не одна в этом месте? Ей на секунду представилось, что кроме нее здесь никого нет... Какой ужас! Она метнулась в кабинет Эрика. Он здесь! Спит себе спокойно, растянувшись на диване, который, надо сказать, коротковат для такого высокого человека... Девочка испытала огромное облегчение. Лучше уж быть в компании с Эриком, чем совсем одной... Она вернулась в свою комнату, легла. Сон постепенно сморил её... ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ...